мороз силился и сжимал тепловое кольцо жизни вокруг кострища, и поэтому эти два человека накинули на себя усиленные термопокрытием меховые плащи.
И ещё четвёртый человек лежал куском мяса у стены скального убежища. Завёрнутый в некий материал, сильно похожий на синий дырявый брезент, он тихо, не подавая значимых признаков жизни, просто лежал ничком рядом с массивом горной породы.
Сидевший на деревянном ящике мужчина взял палку и помешал то, что стало углями в костре. Тут же в воздух снова устремились едкие запахи, но сидящие возле огня даже носов не поморщили. В его глазах отразилось пламя огня, а по серебряным сединам пробежали отблески костра.
– Дюпон, – заговорил спокойно рядом сидящий человек, – что мы будем делать дальше? Почему именно тут мы должны сойти?
Мужчина аккуратно убрал палку в сторону, положив её на ящик рядом с собой. Своей правой рукой он залез в передний нагрудный карман военной куртки. Боевая походная куртка была выкрашена в чёрный цвет, обшита дублёной кожей, усилена бронепластинками и утеплена меховым воротником. Как только его пальцы выскользнули из кармана, и достали оттуда свёрток бумаги, мужчина быстро развернул его с бумажным хрустом.
– Вот смотри, – протянул мужчина своему собеседнику бумагу, – тут на карте показаны расположения и данные войск на Северо-Балканской и Восточно-Балканской Территории, собранные нашими последними агентами.
– Хм, мы попадаем в мешок? – Одетый в такую же одежду, но с ботинками, вместо берц, вопросил второй мужчина. – Похоже, выхода там для нас не будет и если мы туда сунемся, то уже не уйдём.
– Да, Ганс, и не только. По последним данным туда были передислоцированы части из Конгрегации Веры в Государство, целый полк Корпуса Веры, шестнадцать инквизиторов и создано ещё несколько оперативных баз для смешенных полков. Как сообщают наши агенты, там усиливается идеологический гнёт и с каждым днём находят всё больше «отступников». Похоже, близость с Директорией Коммун не просто пугает Архиканцлера, а повергает в параноидальный ужас, и он боится даже деревенского митинга. Как только мы туда сойдём, нас поймают и скорее всего, расстреляют, как предателей. – Грубо и безрадостно заключил Ульрих.
– Что ж, выходов тогда нет. Передовое звено «Дельта» всё ещё не вернулось с разведки местности. У нас нет достоверной информации, что нас ждёт за пределами этой пещеры.
– Не позорь наш мёртвый орден, Ганс. – Озлобленно кинул Дюпон. – Много ребят погибло в той радиационной пустыни, чтобы мы могли выйти оттуда. Мы много пережили, чтобы так просто и глупо погибать. Ты должен понимать, что есть ещё пара выходов, но и вижу только один.
В словах, в их сути и тембре собеседник почувствовал, как в душе Дюпона растёт злоба, ненависть и фанатизм, но всё же не предал этому значения, списав на сильную утомлённость.
– Какой? – Разведя руками, с заинтересованностью вопросил Ганс. – Куда мы пойдём, маршал-командор? Куда ты двинешь остатки ордена?
– Что