словно вязли в тумане. Эту ватную тишину нарушало только «теньканье» какой-то настойчивой синички.
Щука не брала. Не повезло нам с Геной. Капризничало в этот раз озеро. Вроде и по срокам давно пора выходить хищнице на преднерестовый жор, но что-то сломалось в био-часах озера. И мы лишь дергали из лунок маленьких и средних озерных окуней. Некоторые из них были черны до фиолетового оттенка. Ну, ясно… Эти под низкими торфяными берегами живут, оттого и почернели от жизни такой. Но были и более светлые, песчаные.
К вечеру решили: все, надоело! Красоты и воздух сосновый – это все хорошо, но для охотника одно лишь любование пейзажами бесцельно и наводит в итоге скуку. Я предложил утром выйти на шоссе, лыжи спрятать в лесу до следующего раза, а самим махнуть на водохранилище, благо живцов наловлено с запасом. Гена был не против.
Я выдолбил во льду майну, не пробивая дно, и вывалил туда всех окунишек, предназначенных для живца. Все, спать, а утром – на Волгу!
Утром выяснилось, что окуней упер какой-то лесной вор, скорее всего лиса или норка. И пришлось идти налегке, рассчитывая поймать живцов на Волге. Вскоре были в Сенюшкино. Встретились со старым товарищем Леонидом и – на лед. По дороге нагнали вяло идущего местного сетевика. Пошел мочковать свои снасти подо льдом. Выяснилось, что на Рутке щука перестала брать, а вся забилась на смешную мель до метра в мелководные заливы.
Помог нам советом местный рыбак. Сев у старого пенька в заливе острова, мы быстро надергали сорожек и окунишек. Выставили жерлицы, и обратно шли уже не пустые. У каждого по две щучки ворочались в рюкзаках.
Среди проток и островов
Нужно ли было?
Каждое водохранилище имеет свою историю. Но, наверное, общее, что их объединяет, это спорность в целесообразности создания этих искусственных морей. Как уж там, в советское время, все это решалось, трудно сказать, но разработки «Самарагидропрокт» так или иначе, все же, привели к созданию Чебоксарского водохранилища, затопившего много заливных роскошных лугов, красивых лесов, полей и деревень с церквами и кладбищами. В крепких приволжских деревнях жили люди, кричали петухи на заре, рождались дети, уходили старики. Все это судьбы многих людей. В одночасье сгинули деревни, попав под затопление, в выселках поселились рыболовы и бродяги. Остатки дубовых рощ еще долго стояли над водной и ледовой гладью водохранилища. Громадный дуб был виден от коротнинской церкви за пять-шесть километров и долгие годы служил маяком-ориентиром. Но и он не выдержал напора шквалистых ветров и подводных течений. А может быть, просто спилили его зимой по уровню льда. Хотя и утверждали люди, отвечающие за вырубку леса в ложе водохранилища, мол, лес убран, но долгое время еще догнивали целые рощи березняков и дубов посреди Волги и особенно вблизи лесистых холмов, ставших потом берегом водохранилища. Будучи корреспондентом одной из газет, я предлагал одному ответственному чиновнику съездить на место и посмотреть своими глазами на «вырубленный» лес, но тот только делал официальное лицо