всегда смешило ее. Раньше смешило. Когда никто не дарил ей розы целыми охапками.
– Очевидно, с тем, кто притащил этот букет, – неодобрительно продолжил отчим. – Лучше бы он подарил одну розу. Это дешевле и элегантнее.
– Он поступил так, как ему захотелось, – с неожиданной обидой ответила Соня.
– Он что, всегда так поступает?
– Всегда.
– Он ненормальный?
– Вы его еще не видели, а уже пытаетесь ставить диагноз.
– Нормальный человек не бросается следом за своими желаниями.
Соня усмехнулась:
– Тогда я – самый нормальный человек на свете. Я никогда не следую своим желаниям.
Но Валерий Ильич был непреклонен:
– Это тоже ненормально. Во всем должна быть разумная середина. Я каждый день доказываю это женщинам, желающим купить у меня двадцать-тридцать лет своей жизни.
– И на чем же вы заканчиваете торг?
– На десяти-пятнадцати годах, не больше. Иначе это будет не только смешно, но и отвратительно.
– Разве молодость может быть отвратительна?
Как всегда, Соня была согласна с отчимом, просто сейчас ей было необходимо поспорить. Невозможно ведь провести целый день, с подозрением следя за стрелкой часов…
– Молодость хороша в свое время, – наставительно произнес Валерий Ильич, и она так и скривилась, поразившись, как ему удается при его-то таланте не замечать произносимых банальностей. Раньше и она не замечала этого.
– А кто знает это время? – спросила Соня из необходимости поддержать разговор, который вдруг перестал ее интересовать. – Мне двадцать пять. Это еще молодость?
– В сравнении со мной – почти юность! А сколько этому, садоводу-любителю?
– Двадцать один. – Она с любопытством отметила, как подпрыгнули лохматые брови. – Это тоже отвратительно?
Отчим оглядел ее с нескрываемым сожалением. Его жалость всегда была с оттенком презрения, и вместо нее Соня предпочла бы хорошую порку.
– Когда женщина начинает засматриваться на мальчиков, это первый признак старения.
С трудом выбравшись из кресла, он бросил на него газету, хмуро посмотрел на розы и выглянул в окно. Смерив его беспристрастным взглядом, Соня нашла, что отчим стал совсем уж мелковат и откровенно плешив. Ей пришло в голову, что если Денис появится здесь со своими роскошными плечами и магнетическим лицом, то отчим совсем съежится от такого соседства, а его беспокойная желчь разольется с такой мощью, что захлестнет и телохранителя. Ей уже слышался язвительный тонкий голос: «Где ты нашла такого секс-болвана? У тебя что, возрастные изменения?»
Она решительно тряхнула головой и, подойдя к окну, встала рядом с отчимом. Даже про себя Соня никогда не называла его отцом, тем более – папой. Но это вовсе не значило, что в их отношениях присутствовала хоть малейшая натянутость. С самого детства Соня была приучена благоговеть перед ним, потому что мать часто с придыханием повторяла: «Это такой талант! Мы с тобой – счастливые женщины. О таком мужчине, как он, можно