он.
– Интересно, оно все еще там? – Нащупываю. – Да-а-а, оно там.
Его взгляд, полный страсти, обрушивается на меня, как волна на подмытый водой берег. Глаза блестят в мягком свете фонарей безудержным огнем, пылают от желания.
– Понравилось? – Спрашивает Паша, имея в виду колечко.
Останавливаюсь глазами на его крепкой груди.
– Мне все вчера понравилось, – отвечаю, имея в виду что-то другое, совершенно конкретное.
И Пашка тут же понимает, о чем я.
– Поехали! – Вдруг тянет меня за руку к машине.
Послушно следую за ним, мечтая, чтобы то место, куда он меня везет, не оказалось рестораном. Потому, что единственное, о чем я сейчас мечтаю, это быть с ним наедине. В тишине. И без света.
Паша
По пути на пляж мы заезжаем в маленькую, спрятавшуюся среди старых советских пятиэтажек, забегаловку. Аня сидит в машине и ждет, пока я покупаю все необходимое. Расплачиваюсь с молоденькой продавщицей, слегка улыбаюсь в ответ на ее недвусмысленное подмигивание и спешу обратно. Нужно успеть доехать, пока пирожки не остыли, а лимонад не согрелся. Бросаю покупки на заднее сидение, целую Аню в губы и завожу автомобиль.
Всю дорогу любуюсь тонкими линиями ее рук, изящными лодыжками, выхваченными моим взглядом из темноты салона. Любуюсь ногами, до колена прикрытыми белой юбкой и ниже обутыми в грубые короткие сапоги. Интересное сочетание, мне нравится. Как и ее улыбка, манящая, просто сводящая с ума. Как и волосы, в которые небрежно вплетены несколько тонких косичек. Идеальный разгильдяйский образ, утонченно-хулиганский и неистово-скромный одновременно.
Когда мы останавливаемся посреди пустынного пляжа, Аня вытягивает шею. Будто не верит своим глазам. Потом смотрит на меня вопросительно, словно недоумевает: «Какого такого черта мы здесь делаем?». Когда глохнет мотор, она выскакивает из машины и впивается взглядом в длинную полоску воды, тянущуюся вдоль песчаного берега. Долго любуется тихими волнами, ласково лижущими берег.
– Я ужасно расстроена, что ты привез меня сюда, – вдруг выдает она.
– Правда? – Спрашиваю, опуская руки.
– Нет.
Улыбка на ее губах вдруг зажигается, переливаясь чистым жемчугом в свете луны, и гаснет, обращаясь в хитрую ухмылку. Солнцева нагибается, сдергивает с ног сапоги и бросает в меня. Один больно прилетает в плечо, другой успеваю поймать на лету возле самого носа. Девчонка с хохотом срывается с места и бежит к воде.
– Я тебя достану! – Кричу ей, швыряя сапоги на коврик под водительским сидением.
– Он меня достанет! – Заливается смехом Аня.
– Поймаю!
– Поймает! Аха-ха! – Хихикает, уже вздымая носком изящной ножки сотни водяных брызг.
Подлетаю к ней, хватаю, удивляясь тому, какая она маленькая и легкая, ловко закидываю на плечо, и быстро мчусь по кромке берега. Почти лечу, не замечая, как ноги тонут в мокром песке. Ускоряюсь еще и еще, едва только услышав, что она начинает громко