Как только пройдём его земли, я раздобуду нам еды!
Да что ж такое! Я ведь не влюблена в него, но в этих зеленоватых глазах с рыжим солнышком вокруг зрачков готова тонуть вечность. Вот стояла бы так и любовалась ими, если б не осознавала, что это будет истолковано Ирвином, как симпатия и начало любви.
Я смутилась, заметив, как меняется взгляд парня от того, что я излишне долго смотрю в его глаза. Из них исчезала тревога и страх, сменяясь озорным лукавством.
Я поспешно отвернулась. Заметил всё-таки, что что-то в нём мне очень нравится.
– Ладно, пойдём уже, раз это так важно для тебя, – пробубнила я, стараясь скрыть смущение.
Уж лучше продолжить путь, чтобы замять тему, чем остаться стоять, и тогда Ирвин наверняка начнёт снова говорить о любви. Теперь он знает, что если смотреть в глаза, то есть шанс до меня достучаться.
Стоит прибавить шагу.
Ирвину хватило ума ничего не говорить. Он шёл, и я чувствовала на себе его взгляд. Парень явно был доволен. Ещё бы! И раскусил, что симпатичен мне, и добился своего – мы продолжили путь.
– Прекрати смотреть на меня, Багз! – попросила я, не глядя на него.
– Хорошо, солнце, – отозвался он, даже ничего не добавив про кролика.
И действительно больше не смотрел на меня, а я к своему удивлению поймала себя на мысли, что мне не хватает его взгляда: тёплого, изучающего, с толикой грусти и боли…
Но как следует подумать об этом своём странном ощущении я не успела, потому что начало что-то происходить.
Я поняла это по тому, что Ирвин неожиданно схватил меня за запястье: осторожно и ласково, как и всегда, но на этот раз я понимала, что надо прислушаться к его мнению.
– Бежим! – шепнул он.
И мы побежали.
Мне отчего-то стало очень страшно, так, что в душе всё похолодело и сердце бешено забилось от волнения. Куда мы бежим? От кого? Хотелось оглянуться и посмотреть, что осталось там, позади, но страх не позволял этого сделать.
Ирвин боялся встречи с кем-то, а, значит, и мне стоило. Не потому, что это разрушит наши отношения, а просто потому, что я не готова столкнуться нос к носу с кем-то таинственным и потусторонним.
Но бежать в шлёпках по лесу – это совсем неудобно, так что вскоре один из них слетел с моей ноги, и я, уколов босую ногу об острую веточку, вскрикнула и замерла.
Ирвин вмиг остановился тоже, обеспокоенно посмотрел на мою поджатую ногу и вздохнул.
– Надо бежать? – спросила я тихо.
– Нет, – посмотрев куда-то назад, ответил парень. – Нам всё равно не успеть… Прости, что так вышло… – он пошёл к моему шлёпку, поднял его и принёс мне.
Я обулась и нерешительно поглядела в ту сторону, откуда ожидался некто.
Кажется, он был близко. Я не видела его, но уже чувствовала.
– Пойдём, – попросил парень. – Пожалуйста. Мы не будем бежать, но продолжим идти. И не слушай его, хорошо? Просто иди со мной, и он отстанет, исчезнет, испарится… Он не может надолго материализовываться, так что просто надо не останавливаться, ладно?
В