схему его издания и даже дизайн. Но концепцию и схему эти на практике-то реализовали мы с тобой…
– Э, э, не перевирай совсем-то уж. Стрельченко Коля это всё еще до нашего прихода начал делать. И с нами вместе потом делал.
– Делал, пока его запои не стали регулярными с уменьшающимися интервалами. Ты забыла, как бумагу не на что было покупать и зарплату людям нечем платить бывало из-за того, что твой Коля всю наличку пропивал? Нет уж, и ты правду помни. Мы два года это всё терпели. Мы полтора года уговаривали Крестова повлиять на Стрельченко или взять журнал в свои руки. Повлиял? Взял? Нет! Приходил раз в неделю на редакционный совет, умничал, критику наводил, наставления выдавал. Так что мы поступили абсолютно правильно, что ушли оттуда в конце концов.
– Что ушли, действительно, правильно. Но дело-то не в том, что ушли, а как ушли. А ушли мы с тобой подленько, между нами говоря.
– Слушай, не сгущай. Когда уходили, ты так не считала. Сама всё до мелочей продумала и до дней рассчитала.
– А теперь считаю. Именно, подленько. В тихушку от Крестова и Стрельченко – раз. Забрав с собой весь персонал – два. Взяв из «Городового» для своего нового журнала и содержательную концепцию, и финансово-экономическую схему, и дизайн – три. Мы же даже название умышленно сделали почти таким же – «Городничий». И самое главное: мы ведь переключили на себя всех рекламодателей. Короче, мы родили «Городничего» так, чтобы «Городовой» умер. Он и умер – я и вправду всё точно придумала и рассчитала. Ладно, Стрельченко, пожалуй, и заслужил такое – помню, натерпелись мы от него. Но Крестов-то не заслужил. А незаслуженные обиды не прощаются, Наталья Германовна.
– Отлично, Нонна Савельевна! Вот таким и должно быть начало твоей встречи с мэром Крестовым.
– А дальше?
– А дальше в зависимости от его реакции. Не мне тебя учить. И очень тебя прошу: себя на эту тему можешь грызть сколько угодно, но меня в это больше и не пытайся втягивать – не получится. Буду просто посылать – предупреждаю.
– Ладно, остынь. Посоветуюсь с Оксаной, как побыстрее встретиться с нашим дорогим Иваном Васильевичем. Поеду я, пожалуй, домой уже. Всё равно хреново на душе. Приготовлю себе что-нибудь экстравагантное. Если хочешь, то заезжай – к семи вечера будет готово. Пока.
– Пока. Не заеду – я никак не могу один инфоматериал доделать. То тут профессор Зарецкий наши аналитические недостатки вскрывал, то ты опять вся развиноватилась.
– Какой ещё Зарецкий?
– Всё, Нонна! Езжай уже. Потом расскажу, да и сама, думаю, увидишь теперь его не раз. Говорю же – материал хочу доделать сегодня, чтобы не висел уже на мне.
– Ну, доделывай. Это экстравагантно – есть экстравагантное в одиночку.
23
У входных дверей с внутренней стороны Крестова уже караулили.
«Помощник прокурора города Кунгурцева Нина Петровна, – представилась ему довольно милая дама лет тридцати пяти. – Почти все уже собрались, только полковника Нехаева ещё нет. Ну, Борис