Анатолий Рыбаков

Кортик. Бронзовая птица. Выстрел (сборник)


Скачать книгу

испортил! Отвечай: зачем изрезал?

      – Кочерыжку доставал. Она вам все равно ни кчему.

      – Так не мог ты, дурная твоя голова, осторожно резать? Вилок я на голубцы приготовила, а ты весь лист испортил.

      – Голубцы, тетя, – лениво ответил Генка, обдумывая ход, – голубцы, тетя, это мещанский предрассудок. Мы не какие-нибудь нэпманы, чтобы голубцы есть. И потом, какие же это голубцы с пшенной кашей? Были бы хоть с мясом.

      – Ты меня еще будешь учить!

      – Честное слово, тетя, я вам удивляюсь, – продолжал разглагольствовать Генка, не отрывая глаз от шахмат. – Вы, можно сказать, такой видный человек, а волнуетесь из-за какой-то несчастной кочерыжки.

      – Молчи, а то вот этой скалки отведаешь!

      – Я молчу. А скалкой не грозитесь, все равно не ударите.

      – Это почему? – Агриппина Тихоновна угрожающе выпрямилась.

      – Не ударите.

      – Почему не ударю, спрашиваю я тебя?

      – Почему? – Генка поднял пешку и задумчиво держал ее в руке. – Потому что вы меня любите, тетенька, любите и уважаете…

      – Дурень, ну, право, дурень! – засмеялась Агриппина Тихоновна. – Ну почему ты такой дурень?

      – Мат! – объявил вдруг Слава.

      – Где? Где? Где мат? – заволновался Генка. – Правда… Вот видите, тетя, – добавил он плачущим голосом, – из-за ваших голубцов верную партию проиграл!

      – Невелика беда! – сказала Агриппина Тихоновна и вышла на кухню.

      – Что ты, Генка, все время с теткой ссоришься? – сказал Слава.

      – Я? Ссорюсь? Что ты! Это разве ссора? У нас такая манера разговаривать. – Генка снова начал расставлять фигуры на доске. – Давай сыграем, Миша.

      – Нет, – сказал Миша. – Чего дома сидеть!

      Генка сложил шахматы, закрыл доску. Мальчики побежали во двор.

      Глава 18

      Борька жила

      Уже май, но снег на заднем дворе еще не сошел. Наваленные за зиму сугробы осели, почернели, сжались, но, защищенные восемью этажами тесно стоящих зданий, не сдавались солнцу, которое изредка вползало во двор и дремало на узкой полоске асфальта, на белых квадратах «классов», где прыгали девочки.

      Потом солнце поднималось, лениво карабкалось по стене все выше и выше, пока не скрывалось за домами, и только вспученные расщелины асфальта еще долго выдыхали из земли теплый волнующий запах.

      Мальчики играли царскими медяками в пристеночек. Генка изо всех сил расставлял пальцы, чтобы дотянуться от своей монеты до Мишиной:

      – Нет, не достанешь, – говорил Миша, – не достанешь… Бей, Жила, твоя очередь.

      – Мы вдарим, – бормотал Борька, прицеливаясь на Славину монету. – Есть! – Его широкий сплюснутый пятак покрыл Славин. – Гони копейку, буржуй!

      Слава покраснел:

      – Я уже всё проиграл. За мной будет.

      – Что же ты в игру лезешь? – закричал Борька. – Здесь в долг не играют. Давай деньги!

      – Я ведь сказал тебе – нету. Отыграю и отдам.

      – Ах так?! – Борька схватил Славин пятак. – Отдашь долг – тогда получишь