хлебом, чтобы хоть как-то, забывшись на время в еде, снять стресс от такой жизни. Всё стало гораздо хуже, когда взвод был переведён на целый месяц на ферму, расположенную в Пиренейских горах. Это действительно была когда-то чья-то ферма, т. е. в ней имелся дом хозяина, в котором жил командир взвода адъютант (прапорщик) Менар, исполнявший роль Господа Бога, и два его сержанта-архангела – по стечению обстоятельств первый добрый, а второй злой. Добро, как правило, плохо запоминается, и поэтому про доброго сержанта и говорить как бы нечего. Тогда как про злодея по фамилии Модит (в переводе «проклятый») будет, что ещё рассказать.
Даже сам адъютант Менар, зная особые наклонности своего злого заместителя, любя называл его мон Моди Садик, т. е. «мой проклятый садист»! На ферме был большой металлический ангар, в прошлом используемый как сеновал, и на весь холодный октябрь там расположился личный состав взвода, и там же был для них и учебный зал, и столовая. Стоит сказать, что в октябре в Пиренейских горах на высоте восемьсот метров над уровнем моря не так уже было и тепло. Именно тут надо было очень хорошо выучиться военному делу, чтобы по окончании этого мероприятия получить заветную Белую Кепку легионера и настоящий зелёный берет. Если раньше, находясь в расположении учебного полка, командование взвода хоть немного, но всё-таки стеснялось напрягать вверенный ему личный состав, из страха, что кто-то из новобранцев может сигануть через невысокий забор, и потом его ищи-свищи в городе. Тогда как тут, на ферме, если хочешь, то беги по лесам и по горам, но всё равно внизу тебя поймает военная полиция, и хочешь-не хочешь, но все четыре месяца учёбы всё равно тебе придётся испытать всё, что для тебя уже предопределено! Самое страшное испытание было едой, т. е. всё обеденное время личный состав взвода должен был петь песни или учить хором французский язык, и внезапно давалась команда «Миска», т. е. за пять минут надо было всё содержимое обеда проглотить, а всё несъеденное также по команде выбрасывать в мусорный ящик.
Борису круто повезло, потому что он с раннего детства умел хорошо готовить еду, тогда как адъютанту Менару вдруг захотелось отведать русской кухни. Также учитывался тот факт, что у этого русского не было во взводе земляков, с которыми он мог поделиться продуктами с кухни. После тестового испытания его назначили поваром взвода. Конечно, и ему приходилось маршировать и бегать по утрам десятикилометровые марш-броски, но большее время он всё же проводил на кухне, что вызывало, в свою очередь, ненависть у венгров и у одного чеха, которые не могли ему простить трагические события пятьдесят шестого и шестьдесят восьмых годов. Про то, как Борис лакомился всевозможными сырами, ветчинами и прочими деликатесами своего собственного производства по рецептам из «Книги о здоровой и вкусной пище» под редакцией самого А. Микояна, что шли на стол «Богу-отцу» и его «архангелам», сильно распространяться не стану. Что же касается всех остальных узников фермы, то первыми