некоторых спорных разработок в Великобритании, Маккой полярно расколол общественное мнение Европы о себе.
В центре, где проводились исследования, Маккой построил дом для себя и для всего проживающего там персонала. Более двадцати лет он не покидал пределы Фэрбэнкса.
25 марта выдалось ясное, солнечное утро. Сэр Фрэнсис, пополнивший запас внутренней гармонии в оранжерее с редкими экзотическими цветами, спустился в приёмное отделение. Сюда попадал каждый посетитель, желающий пробраться на территорию центра.
– Доброе утро, сэр, – поприветствовал его Билл Коллинз, подающий надежды юноша, который проходил практику в центре, начав с КПП.
– Доброе утро, Билли, – ласково ответил сэр Фрэнсис. Каждое утро он посылал хвалу небесам за то, что может заниматься любимым делом, и очень тепло относился к каждому сотруднику, работающему в Фэрбэнксе. – Что, не приезжал ещё?
– Увы, сэр.
– Вот уж эти европейцы, – презрительно хмыкнул он. – Не могут прийти к девяти, если у них назначено на десять.
– Верно, сэр. Сухопутные крысы, сэр. А хотя, кажется, идёт…
Послышался шум. Кто-то явно не мог открыть тяжёлую дубовую дверь, которой было лет двести. Наконец, сопротивление заржавелого механизма было сломлено, и в холл вошёл весьма занятный мужчина.
– Мистер Маккой? Здравствуйте, сэр. Да, Якоб Кельц – это я. Очень, очень приятно с вами познакомиться, – с энтузиазмом начал молодой человек, с порога узнавший учёного. Он кинулся к нему на встречу и принялся с восторгом пожимать руку.
– Сэр Фрэнсис Маккой, – холодно возразил тот. – Вы позволили себе опоздать на пять минут, молодой человек.
– Прошу благодушно извинить меня. Лондонские туманы плохо влияют на видимость, и пробки…
– Цельный человек всегда найдёт мужество взять на себя всю полноту ответственности, а не станет, подобно плаксивой институтке, искать виноватых, – строго заметил сэр Фрэнсис.
В глазах посетителя промелькнула тщательно сдерживаемая ярость.
– Примите мои искренние извинения ещё раз, достопочтенный сэр Фрэнсис.
– Так-то лучше, молодой человек. Я надеюсь, целебный воздух нашего волшебного острова поможет улучшить ваш моральный облик. Когда-то я тоже, подобно мотыльку, искавшему правду в пламени костра, прибыл в Лондон в поиске идеалов. Но этот город обманул меня. Здесь я не нашёл ничего, кроме иссушающих душу страданий…
Произнося эту патетическую речь, сэр Фрэнсис увлекал гостя за собой, в тесноватую грязно-красную комнату рядом со входом, где они могли бы спокойно поговорить. Указав гостю на стул, учёный сел напротив и начал внимательно рассматривать юношу. Резкий свет только подчёркивал все особенности его лица, которое Маккой находил достаточно интересным. Он даже подумал, не познакомить ли его со своей дочерью Ариадной: таочень хотела иметь хаски, но страдала от аллергии на собачью шерсть. Единственное, что забавляло его в незнакомце – огромные чёрные усы, явно прилепленные. При разговоре юноша