замковой челяди. «Или приходил писарь?» – с содроганием подумала она. Девушка наклонилась за сапогами и с раздражением отметила, что пропал не только гобелен, а вдобавок и сумка, что после возвращения владелице валялась под лежаком.
Прикрывая ладошкой трепещущее пламя свечи, Анаис пошла по следу воришек. Экономность хозяев так и хотелось назвать преступной: из-за кромешной темноты в коридорах девушка тесно познакомилась почти с половиной ступеней лестницы, неожиданно возникшей за очередным поворотом.
– Неужели нельзя повесить хотя бы один факел в каждом коридоре? – сердито поинтересовалась Анаис неизвестно у кого, потирая ушибленные места. Обитатели замка, видимо, спали наикрепчайшим сном праведников: шум никого не потревожил. Философский вопрос, погуляв эхом под сводами коридора, канул в небытие. Девушка ощупью поискала свечу, но та оказалась утраченной безвозвратно. Впору паниковать – попробуй-ка вернись теперь в келью, но тут Анаис приметила на полу слабо фосфоресцировавшие стрелки. С ней кто-то играл. Или не играл? А может быть, вовсе не с ней. Но разве это могло удержать от расследования.
Поиски привели к приоткрытой потайной двери на винтовую лестницу, которая свила спираль то ли внутри башни, то ли в толще замковой стены. У Анаис уже начала кружиться голова, а ступени все сбегали и сбегали вниз в темноту. След, оставленный гобеленом, был по-прежнему отчетливо виден рядом со светящимися указателями.
Лестница оборвалась в подземелье, в кромешной темнотище, а стрелки, как назло, закончились. Если это проделки писаря, не утратившего надежды поразвлечься, тут мерзкий сморчок и упокоится. Поразмыслив немного об устройстве подземелий, Анаис пошарила по стене и наткнулась на факел, установленный в держателе. Была не была – пульсар с шипением врезался в смолистую верхушку, и она вспыхнула. Огненные осы тут же набросились на девушку и целую минуту исправно жалили. «Ничего, – подумала Анаис, – сварганю мазь от ожогов и буду как новенькая. А вот одежда… Волосы… Ненавижу Харанд!»
Побродив с факелом среди хлама, она уже собиралась вернуться, как вдруг обнаружила гобелен. Он лежал поверх сваленных в кучу старинных кресел. Видимо, в силу преклонного возраста те лишились права обитать в верхних покоях. Анаис осторожно потянула гобелен за угол, кресла надсадно застонали и подались навстречу. Девушка едва успела отскочить в сторону.
– Найду шутника, уши оторву! – громко пообещала она, впрочем, не особо надеясь, что проказник полночи ждал в подвале ее прихода. Анаис отряхнула с одежды пыль и вдруг заметила в стене темное жерло подземного хода.
– Нет, нет и нет, мне туда совершенно не надо, – пробормотала она, а руки уже потянулись расчищать проход. Ну, завалили эту дыру поломанной мебелью, значит, нет там ничего интересного. Тем не менее, девушка согнулась в три погибели и протиснулась в лаз. Через несколько метров туннель раздался в ширину и в высоту, а потом нырнул вниз и пошел под уклон.
Дышалось тяжело из-за спертости воздуха, и факел