Со мной он был абсолютно другим. Милым. Простым. Ваня даже пытался подружиться с моей семьёй… Папа предвзято отнесся к моему "увлечению". Возможно, поэтому я до сих пор не говорила с ним о наших столь далеко идущих планах.
– Ванюш, я, пожалуй, пойду, – расцепляю ослабившие хватку руки, до сих пор обнимавшие меня. Взъерошиваю волосы, будто смутившись под его взглядом, наблюдающим исподлобья. Смотрю на вытянутые в жесткую линию губы, словно затаившие в себе немой вопрос. Молчаливо спешу покинуть напряженное пространство, выдавливая из себя подобие милой улыбки. Смягчая ситуацию, слегка прикасаюсь к щеке пересохшими от ветра губами. Прикрывая глаза от бьющего в нос, столь манящего цитрусового запаха. В нём всё идеально. Продуманно. Всё, если не брать в расчет доводы моего отца о совершаемой глупости…
– Уже поздно. Мне надо выспаться.
Перехватывает мою руку, удерживая от бегства. Фиксирует подбородок в два пальца, наклоняясь, нависает надо мной сверху. Прикасается губами, плавно втягивая мои в себя. Лаская небо языком. Оплетаю шею руками, прикрывая от удовольствия глаза. Наслаждаясь моментом, удаляющим из сознания практически все мысли. И я уже не нахожу недостатков этого момента. Разыгравшийся вокруг нас ветер, обдувающий прохладой со всех сторон, лишь охлаждает жар моих горящих щек.
Ощущаю рядом тепло близкого человека, которого за столь недолгое время вполне могу назвать своим… ставшим любимым, родным… Звонок мобильного в кармане заставляет на миг оторваться от столь сладкой ласки. Распахиваю глаза, немного обиженно поджав губы.
– Мне пора, – шепчу тихо, привстав на мысочки. Оставляю на его щеке влажный отпечаток своих губ и отстраняюсь в сторону.
– Я заеду утром, – отвечает, всё также храня в голосе остатки недовольства. – И мы…
– Обязательно поедем, – перебиваю с улыбкой, плавно отступая назад.
– Кристин, ты обещала, – парирует сухо.
– Я поговорю, – с улыбкой на губах киваю в ответ. – Ванюш, – легким движением руки посылаю в его сторону воздушный поцелуй. – Обещаю. Честно.
Ухожу под его грузное дыхание, повторяющее ритм моих шагов. Не оборачиваюсь более, нажимая кнопку ответа на аппарате. Не желая испытывать абонента на прочность и заставлять звонить его вновь.
– Владимир Александрович, – произношу ласково и немного игриво. – Конечно, бегу. Уже практически поднимаюсь, – улыбаюсь, слыша в ответ напряженные нотки, таящие в себе неподдельное беспокойство. Смягчаю голос, насколько это возможно, практически шепча: – Да, папочка…
Захлопываю за собой подъездную дверь, оставляя позади прохладу весеннего вечера. Нажимаю на телефоне отбой, прикасаясь спиной к холодному железу, и, наконец-таки завершив трудный день, протяжно устало вздыхаю. Сердце до сих пор грохочет в висках, а завтрашний обещает быть ещё более богат на события, эмоции, переживания. С трудом верится… мне почти восемнадцать! Странная цифра, несущая за собой некое великолепие. Особую