тоже пришла в себя и, увидев меня без шлема, возмущенно заорала. Но понял я, что она злится, лишь по выражению лица девушки. Шлем глушил звуки почти полностью…
– Зачем ты его снял?.. Инструкцию хрононавта, что ли, не читал?.. А ну надень…
– Угомонись… Какую инструкцию? Какого хрено… навта?..
– А-а-а… – Катарина смущенно стукнула себя рукой по шлему. – Вылетело из головы.
– Да сними ты его! – заорал я в свою очередь. – Ничего не слышно.
– Ну да… – девушка сняла шлем и осторожно вдохнула. – Вроде нормально… И куда нас занесло?
– А я почем знаю? Хотел у тебя спросить… Смотри, капсула под наклоном. Нас входным люком уперло во что-то. Тут аварийного выхода не предусмотрено?
– Нет… – Катарина зачем-то покрутила головой. – Но можно сделать вот так…
– Стой! – заорал я в нехорошем предчувствии.
Но шведка уже открыла крышку пульта, торчавшего из стены рядом с ней, и дернула за какую-то чеку…
– Млять…
Я уже устал материться, но по-другому выразить свои эмоции не получается…
Оглушительно грохнуло, вспышка, капсула подпрыгнула и со скрежетом приняла сравнительно нормальное положение, только с легким креном уже в обратную сторону. Но не критическим.
– Что это было? – заорал я и закрыл глаза руками.
На месте входного люка образовалось отверстие, в которое хлынул поток ярчайшего света. Глаза, привыкшие к полумраку, отреагировали соответственно. Пришлось зажмуриться.
– Пиропатроны… – заявила смущенным голоском Катарина. – Люк отстрелился.
Я проморгался и увидел через дыру покачиваемую легким ветерком ветку. Обычную ветку, с красивенькими фигурными листиками. И веяло влажным воздухом, разбавленным незнакомыми пряными ароматами.
– Земля… – разочарованно протянула шведка.
– А ты куда хотела попасть?
– Ну…
– Без всяких «ну». На хрена нам какие-то Вальхаллы… и эта… как ее? Шаболда?..
– Шамбала… Неуч.
– И Шамбалы тоже. Надо быстро сориентироваться и двигать к своим… – я отстегнул привязные ремни и неожиданно шлепнулся на пол. – Что за хрень?..
– Вестибулярный аппарат расстроился, – прокомментировала шведка. – Подожди немного, все должно прийти в норму.
Девушка как раз вставать не спешила, осторожно разминая руки и ноги.
– А позволь тебя спросить, к каким «своим» ты собрался? – вдруг неожиданно спросила она.
– К своим… – я все-таки умудрился встать и ждал, пока пройдет головокружение. – К русским… советским…
– Они мне не свои, – буркнула шведка, настороженно глядя на меня.
– Но мне-то свои. А ты… ты можешь считать себя военнопленной. И я тебе гарантирую действительно гуманное обращение и щадящий режим содержания. Но ты будешь обязана предоставлять свое тело по первому требованию…
– Руки! Руки вверх!
– Ты что?.. – я обернулся и увидел направленный на меня ствол пистолета.
– Ну