Включив звуковой сигнал, он ещё и попытался остановить многотонный состав, успевший разогнаться до приличной скорости. Однако уж слишком длинным был тормозной путь, да встречный «товарняк», заглушавший его гудок, так и не позволили ему предотвратить трагедию. Оба бомжа, словно мошки, в буквальном смысле, были размазаны о буферную часть локомотива.
Мгновенная смерть – это такой исход, при котором погибший, расставаясь с жизнью, практически не испытывает каких-либо мучений. Именно такая участь настигла участников похода «за счастьем», под колёсами скорого поезда «Москва – Владивосток», в трёх километрах от Омского железнодорожного вокзала.
«Как же так получилось, что я ничего не почувствовал? Просто приподнявшись над пронёсшимся прямо подо мной электровозом, я взял, да и взмыл в самое небо! А где, кстати, Синюга?»
«Заруби себе на носу: никакая я тебе не Синюга!.. Отныне, прошу обращаться ко мне, как к Раисе Максимовне!»
«Во, дела! Я разговариваю, не открыв рта. Не иначе, телепатия. Очевидно, она летит где-то рядом и мы можем общаться с ней мысленно. Во, чудеса!..»
10 ИЮЛЯ 1991 ГОДА. ТА ЖЕ НОЧЬ
– Юрий Александрович Громов, родившийся 5 марта 1950 года, умерший 10 июля 1991-го, в 3:57 местного времени от инфаркта? Это так? – тихо произнёс чей-то голос.
– Верно. – ответил Юрий, оглядываясь по сторонам, в надежде увидеть того, кто задал ему сей вопрос. Однако ничего, кроме белого, как молоко, и все обволакивающего тумана, он так и не различил.
Только что, пролетев белоснежный, витиеватый и длиннющий коридор, он оказался в каком-то непонятном безграничном и невесомом объёме.
Абсолютная тишина и покой этого, ни то безразмерного сосуда, ни то безграничного помещения – создавали комфортные условия для фривольных и абстрактных размышлений. Они же располагали и к простому, беспечному разговору. Потому Громов с нетерпением и ждал продолжения начатого было диалога. Вот только следующего вопроса, так и не последовало. За то, после гнетущей и продолжительной паузы, переполняемой звенящей тишиной, Юрий Александрович вдруг.… Нет, он не увидел и даже не услышал, а скорее ощутил каким-то неведомым ему чувством, появление в том же самом пространстве ещё кого-то.
– Кто здесь? – с опаской осматриваясь по сторонам, поинтересовался Громов.
Однако вместо ответа, Юрий Александрович вновь услышал уже знакомый ему тихий и успокаивающий голос.
– Василий Иванович Угрюмов, родившийся 18 ноября 1945 года, погибший 10 июля 1991-го года, в 4:07 местного времени, в трёх километрах от омского железнодорожного вокзала под колёсами пассажирского поезда? Правильно?
– Очевидно, так оно и было. – тяжело вздохнув, ответил мужской бас. После чего, добавил. – Не ужель, действительно, отмучился?
«А ни тот ли это Василий Иванович? Мой заводской наставник? – неожиданно для самого себя вдруг припомнил Громов. – Мы же с ним, лет пять в одной бригаде трудились. У нашего Василия