она подавилась воздухом. – Что это изменит, если ты уверен в себе меньше… чем я в тебе?
– С чего ты это взяла?
– Саш, ты так стелешься, будто я первая женщина в твоей жизни. Мне не нужна романтика, я тебе уже сказала. И любовь твоя мне тоже не нужна. И уж тем более не нужны серьезные отношения. Тогда в «Газале» мы просто сняли друг друга на ночь или на отпуск, но не более. И то, как ты это сделал, было… в точку! Да, теперь мы тут застряли, но я надеюсь, что выберемся. И да, мне хорошо с тобой. Довольно уже того, что я оказалась здесь с человеком, на которого могу положиться. Но пожалуйста, не жди и не требуй от меня большего и не донимай своей ревностью!
– Рит, во-первых, я не стелюсь, как ты выразилась, а проявляю совершенно нормальную и естественную между близкими людьми заботу и ласку. И то, что ты не понимаешь разницы очень органично коррелируется с тем, что тебе не нужна романтика, любовь и отношения. Что все настолько плохо я не подозревал, но теперь буду иметь в виду. Получится, склею то, что от тебя осталось, не получится – отпущу на все четыре стороны – вольному воля. А по поводу ревности уж извини: не было бы повода – не было бы и ревности. С уверенностью или неуверенностью это никак не связано.
Рита набрала воздуха, а потом как-то неожиданно осела на песок и заревела. Я в недоумении уставился на нее. Спохватившись, присел рядом и прижал к себе.
– Извини… – прогудела она в нос спустя минут пять.
– Да, ничего, – усмехнулся я, – всяко полезнее, чем бросаться заявлениями, что тебе никто и ничто не нужно.
– Знаешь, в обезьяньих стаях самцы делятся на три типа: сильные, умные и остальные: ни то ни се. И вот, пока сильные и умные дерутся за обладание самкой, ни то ни се ею просто обладают… – улыбнулась Марго, и я тоже засмеялся.
– Ни то ни се – это ты про меня?
– Да нет же, дурак. Это я про Влада, – она сделала паузу. Отвернулась к озеру. – Это был он.
Я с удивлением смотрел на Марго. Вот это номер!
Влад, значит…
В обнимку, ведомые соблазнительным ароматом ужина, мы вернулись в лагерь. Выйдя к костру, я не сдержал улыбки. Все молча глотали кашу, кидая косые взгляды то на Макса, с образовавшимся под глазом красным пятном, к утру обещающим стать заправским фингалом, то на Тимура.
Хелен кивнула на котелок.
Предоставив Марго возможность покормить себя, я присел на циновку рядом с Максом. Артур оказался аккурат напротив и мы все же встретились взглядами. А вот Влад, напротив, взгляд отводил.
– А что могут эти маги? – Максим откинулся на локти, видимо продолжая прерванный нашим возвращением разговор.
– Эти? – женщина призадумалась, – легче представить, что они не могут.
– Тогда зачем их двое? И еще этот эльф-псионик, по совместительству маг?
– Эльф?
– Тот белобрысый, с ушами, – напомнил я.
– Чем меньше вы будете знать, Максим, тем в большей безопасности останетесь. Особенно принимая во внимание, что каждый встречный читает вас как открытые книги.
– Ты говоришь как наша соотечественница, Хелен, –