кассийский мастер, наблюдая, как в глазах Грабовски начинают происходить серьезные мыслительные процессы.
– Вот как? А господин Грабовски только что рассказывал нам, что у Вас очень близкие отношения со слугами. – Наклонила голову вторая леди, чтобы лучше видеть лицо Эму.
– Это правда, – кивнул он. – Но, думаю, что выражу общее мнение, если скажу, что каждый человек чувствует себя лучше среди равных.
– Вы хотите сказать, что видите в этом пользу и для слуг? – спросила женщина, которая сидела ближе к Эму.
– Заботиться о пользе генофонда – это моя работа. Я стараюсь делать ее хорошо.
– Он круче всех, – подтвердил Уди, глядя, как вытягивается лицо Грабовски. – Что смотришь, Пиноккио? Видно же! Думаешь, почему ему дали сразу целую сотню?
Х Х Х
– Зачем ты над ним издеваешься? – накинулась на супруга Хельга. – Что он тебе сделал?
– Ну, не кричи! – Брутан вместе с сыном слушали ее с виноватым видом.
Трирог по кличке Мерлин стоял рядом с ними и будто бы, тоже вникал в их разговор.
– У тебя уже внуки есть, а ты все никак не наиграешься! – Она толкнула мрачного всадника пальцем в лоб.
– Ну, пошутил я, – буркнул тот, будто двоечник, утопивший в унитазе свой дневник.
– Времени нет на твои дурацкие шутки! Не можешь научить человека, так и скажи!
– Ну ладно, всё!..
– Вот именно что всё! – Хельга развернула обоих своих мужчин в сторону замка. – Повеселились, и будет! Идите завтракать! Оба!
Ни муж, ни сын перечить ей не стали. Вполголоса о чем-то споря, они одинаковой походкой поплелись в заданном направлении.
Зрителей от этого меньше не стало. Когда Рино с отцом уходили, я заметил невдалеке белую накидку Акселя. Под руку его держала стройная женщина в желтом плаще. Даже при беглом взгляде на эту особу, я понял, что она заметно прихрамывает, а нижнюю часть её лица скрывает золотая маска.
– Ты в порядке? – чтобы поправить на мне куртку, Хельга подошла очень близко.
От аромата ее волос у меня в ушах шумно застучало и за это я чуть не принялся хлестать себя по щекам. Еще не хватало, чтобы мое внимание на себе почувствовала жена Брутана Бастиона. Тогда мне очень повезет, если меня просто убьют.
– Я в порядке?.. – глупо улыбнувшись, зачем-то спросил я.
– Ну, а кто?
– Не знаю… – указал я на трирога. – Может, он?
Хельга укоризненно посмотрела мне в глаза, а потом коротко рассмеялась.
– Объясняю заново! – Схватив Мерлина прямо за бороду, она подвела чудовище ко мне. – Это терникорнус или трирог! Парнокопытное сумчатое всеядное животное. Этого жеребца зовут Мерлин. Он молодой. Ему девять лет. Не бойся! Он толкнул тебя, потому что ему стало щекотно, когда ты дотронулся до его носа.
– Девять лет? Старше вашего сына! Они так долго считаются молодыми?
– Трироги вообще не стареют. – Хельга быстрым движением выудила из темной шерсти зверя какую-то колючку