и бегал злой мужчина по дворцу, проверяя посты и рыкая на каждого встречного. И только фин Астор, несколько раз попадавшийся ему навстречу, этим утром поражал и даже раздражал немного своей счастливой белозубой улыбкой. Вряд ли изнеженный белавский посол в такую погоду высунет нос из гостиницы. Пытка откладывается!
Бедному Астору было невдомек, что Ник и рад бы отложить свое торжественное прибытие, он не дурак, чтобы путешествовать в такую отвратительную погоду. Однако назначенный Абернаном срок поджимал и гнал вперед. Ради отца, да и ради себя самого, раз уж он взялся подменять и играть чужую роль, в Тааримаад следовало въехать именно в этот день. Кто-то из чиновников, выслуживаясь, распланировал все буквально по датам, рассчитал время без учета непредвиденных обстоятельств. В конце-то концов, у кучера, состоящего на королевской службе, даже было право «одолжить» экипаж в любом поместье по пути, если карета сломается. Только инструкций на случай ливня не имелось. Не мог же Никоэль с помощью шкатулки отправить послание и осведомиться: а точно ли так надо добраться именно сегодня или можно на денек задержаться? Не поймут. Да и не видят они этот ливень. Подумают еще, что он мелкого дождичка испугался. Н-да… Выслуживающиеся теоретики – страшные люди. Если они же будут давать советы по дипломатии при возникновении вопросов, лучше воздержаться от пользования их услугами.
– Милорд, вы как? – приоткрыв дверцу, сипло выкрикнул кучер. – Замерзли?
– Порядок! – максимально громко постарался ответить Никоэль, после чего стегнул лошадей. В порядке он не был: намок, замерз, устал, злился на короля, его секретаря и чиновников. Но вслух признаваться не собирался, так как ему было жаль кучера, на лице которого уже второй день алел болезненный румянец. Лекарство мужчина не взял – извинившись, буркнул, что не доверяет аристократу без специального образования, простуда сама пройдет. А чем еще парень мог помочь? Только сесть на козлы вместо него, насильно затолкав больного внутрь и убедив, что хочет подышать воздухом и насладиться непогодой, перед тем как приступит к кабинетной работе. Ничего, он не сахарный, не растает.
Из-за водной завесы видимость была плохой, Ник едва различал границы дороги. С небольших полей надвинутой на лоб шляпы ручьями стекала за шиворот вода. Брызги грязи из-под колес и копыт летели в разные стороны, доставая даже до одежды новоявленного кучера. Однако Никоэль, стиснув зубы, терпел и правил лошадьми, ожидая, когда покажется город. Но сколько бы он ни всматривался, ворота все равно возникли неожиданно. И то он не сразу сообразил, что за темный провал зияет в окружении белой рамки и двух высоких колонн-башен по бокам. Слишком напряжен и сосредоточен был, в таком состоянии не до живости мысли.
Тверже перехватив вожжи одной рукой, парень быстро залез во внутренний карман дорожного плаща, достал заветную бутылочку с алхимическим зельем для придания глазам цвета, неловко скрутил крышечку и быстро осушил. С ходу пугать тариманцев своей странностью