бумагами со словарями таким уж полезным для посольской деятельности, а тут, гляди… Разговаривать, конечно, он вряд ли сможет – практики нет, произношение многих слов даже по транскрипции наверняка оставляет желать лучшего, его попросту не поймут. Зато он сам, если будет помалкивать и слушать, как пить дать поймет кое-что, не предназначенное для его ушей.
В задумчивости Ник машинально остановил лошадей посреди большой площади возле фонтана. К карете тут же подбежали лакеи с зонтиками, более степенно и неторопливо подошел еще один тип в черном камзоле, нарядный вид которого немного портили высокие черные сапоги военного образца. Зато лужи встречающему явно были не страшны, но он почему-то кривился, как от зубной боли. Тип махнул лакеям, указывая на дверцу кареты, и они тут же бросились открывать. Слуги ловко выдвинули подножку, а недовольный тариманец, двумя широкими шагами преодолев расстояние до экипажа, протянул гостю руку. И тут же встретился взглядом с испуганным пожилым человеком.
Сцена была неловкая, поэтому Ник поторопился слезть с козел. Правда, получилось это у него не очень проворно, так как тело затекло от напряжения. Он зацепился плащом и замешкался, и это дало возможность тариманцу громко провозгласить на белавском:
– Добро пожаловать, господин посол! Прошу вас…
– Я не посол, – испуганно помотав головой, проблеял кучер.
– Это я! – похлопав мужчину в нарядном камзоле по плечу, сказал Никоэль. – Будем знакомы! Мне тут искупаться под дождиком захотелось. Но вроде уже и искупался, и наплавался, так что, может, продолжим церемонии где-нибудь внутри, где посуше?
Лицо встречающего растерянно вытянулось. Он оглянулся на сухие недра кареты, бросил взгляд на козлы, внимательно рассмотрел одежду Никоэля сверху донизу. Ему явно достало ума понять, что слуги так не одеваются, пожилой человек выглядит беднее. Но как же все перевернулось с ног на голову!
По едва уловимому жесту тариманца над головой парня сомкнулись купола сразу четырех зонтов. Не сдержавшись, Ник хмыкнул. Как-то поздновато уже защищать его от потоков воды.
– Так положено, – сообщил Астор, усмехнувшись в ответ. – С меня потом спросят, если не все церемонии окажутся соблюдены.
– Да я же не возражаю, надо так надо. Кучера, пожалуйста, тоже поберегите от воды, он приболел.
– А вы, значит, здоровы?
– Надеюсь. Хотя погода тут у вас…
– Почему именно у нас? – возмутился министр. – Мы ее не заказывали к вашему прибытию. – И мысленно продолжил: «Хотя очень рассчитывали, что ливень вас задержит».
– Я ее тоже не с собой в сундуке привез, – пожал плечами посол.
– Будем считать, что это происки недоброжелателей, – дипломатично предложил Астор, вспомнив, что должен избегать даже намеков на конфликт.
Он собственноручно открыл дверь здания, по привычке, очевидно, сунулся вперед, замер в проеме, сделал шаг назад, скривился и пригласительно махнул рукой:
– Прошу.
Астор