Клинт. – Я мозгоправ, а не телепат.
– Я думаю, это классический случай переноса. – Она вскинула руки с двумя согнутыми пальцами, чтобы выделить ключевое слово кавычками. – Словно вы волнуетесь, а не ваш ли мальчик – сын дьявола?
Теперь пришла очередь Клинта смеяться. Сама идея, что в Джареде было что-то дьявольское, была абсурдной: Джаред смахивал с руки комаров, вместо того чтобы их прихлопнуть. Он тревожился о своем сыне, понятное дело, но не боялся, что тот попадет за решетку и колючую проволоку, как Джанетт, и Ри Демпстер, и Китти Макдэвид, и эта тикающая бомба Энджел Фицрой. Черт, ему не хватило смелости пригласить Мэри Пак на Весенние танцы.
– Джаред – отличный парень, и я уверен, твой Бобби тоже. Лекарство помогает с твоими… как ты их называешь?
– Помутнениями. Когда я не могу четко видеть или слышать людей. Все стало лучше после перехода на новые таблетки.
– Ты не просто так это говоришь? Ты должна быть со мной откровенной, Джанетт. Помнишь, что я всегда говорю?
– Три пэ. Правда приносит плоды. И я с вами откровенна. Стало лучше. Хотя иногда настроение у меня все-таки падает, я начинаю терять связь с реальностью и возвращаются помутнения.
– Есть исключения? Видишь и слышишь ли ты четко кого-нибудь, когда у тебя депрессия? И может, этот кто-то способен тебя перезагрузить?
– Перезагрузить! Мне это нравится. Да, Бобби может. Ему было пять, когда я попала сюда. Сейчас двенадцать. Он играет на клавишных в музыкальной группе. И поет!
– Ты должна очень им гордиться.
– Я и горжусь. Ваш, должно быть, того же возраста, да?
Клинт, который легко улавливал момент, когда его подопечные дамы пытались сменить тему, буркнул что-то невнятное вместо того, чтобы сказать, что Джаред скоро получит право голосовать. Ему самому это казалось странным.
Джанетт хлопнула его по плечу.
– Следите за тем, чтобы у него всегда были при себе презервативы.
Из-под зонта наблюдательного поста у северной стены проревел усиленный мегафоном голос дежурного:
– ЗАКЛЮЧЕННАЯ! НИКАКИХ ФИЗИЧЕСКИХ КОНТАКТОВ!
Клинт помахал дежурному рукой (мегафон искажал голос, но он предположил, что на садовом стуле под зонтом сидит этот говнюк Дон Питерс), чтобы показать, что все тип-топ, и повернулся к Джанетт.
– Что ж, придется мне обсудить этот момент с моим психоаналитиком.
Она довольно рассмеялась.
А Клинт подумал, и не в первый раз, что при других обстоятельствах он бы хотел, чтобы у него была такая подруга, как Джанетт Сорли.
– Эй, Джанетт. Ты знаешь, кто такой Уорнер Вольф?
– Давайте просмотрим видеопленку, – тут же ответила она. – Почему вы спрашиваете?
Хороший вопрос. Почему он спросил? К чему мог иметь отношение престарелый спортивный комментатор? В чем его важность, если ключевая фраза (как и внешний вид) Уорнера утратили свою актуальность?
А вот вопрос получше: почему Лайла ему солгала?
– Э… Кто-то недавно упомянул его в разговоре. Мне это показалось забавным.
– Мой