что мы имеем? То, что 10 000–15 000 воинов разбили тоже около 10 000 куда менее опытных воинов, несмотря на их слонов. Опыт, навыки, слаженность всей армии – при несхожести и асимметричности аргументов в бою таких разных по своей структуре сил – взяли верх. Так же потом монголы побеждали хорезмшахов, а ещё позже гренадёры и конные латники Кутузова и Бонапарта убедительно крушили всех пруссаков, австрийцев, турок, кроме друг друга. Царь Филипп превратил Македонию в мощнейшее государство Греции, а походы его сына Александра привели к расширению границ греческого мира вплоть до Индии. И всю свою недолгую жизнь Александр разыгрывал рискованный гамбит с ойкуменой, мечтая осуществить божественную идею – соединить все народы мира, возведя их в единый общечеловеческий стандарт. «Македонский гамбит» считается одним из наиболее выдающихся образцов военной стратегии [268]. До поры средиземноморский ландшафт вмещал в себя все возникавшие в его пределах социокультуры. Но с вторжением в Средиземноморье «сухопутной» социокультуры персов вдруг выяснилось, что ландшафт – ойкумена – тесен даже для «своих» [269]. Требовалось раздвинуть его границы, иначе теснота грозила обернуться гибелью ландшафта. И миссия эта выпала Македонии как самой молодой и потому наиболее пассионарной социокультуре Восточного Средиземноморья [270]. Столкновение цивилизаций (в том всеобъемлющем смысле, который придали этому словосочетанию современные политологи) привело к расширению ойкумены вплоть до Индии. И обернулось в итоге возникновением синкретической «западно-восточной» цивилизации – эллинизма [271]. При этом Македония принесла себя в жертву идее средиземноморской цивилизации. История создания, возвышения и упадка Македонской империи представляет собой, если воспользоваться шахматной терминологией, весьма классический вариант королевского гамбита – жертва «королевской пешки» позволила средиземноморской цивилизации получить стратегическую инициативу в противостоянии «Запад – Восток». Причем ход оказался настолько эффективным, что последствия его ощущались и продолжают ощущаться на протяжении двух с половиной тысяч лет [272]. Как государственное образование Македонская империя просуществовала недолго – особенно в сравнении с пришедшей ей на смену империей Римской или более поздними Византийской и Британской. Но как образование социокультурное она в известной степени существует и по сей день [273]. Первое, НЕОСОЗНАННОЕ ЕВРАЗИЙСТВО. А «македонский гамбит» вошел в историю человечества как один из наиболее выдающихся образцов большой стратегии… Пускай самопожертвование самой Македонии было, если допустимо так выразиться, бессознательным [274]; пускай оно в полном соответствии со сформулированным в гораздо более поздние времена принципом (а ныне почти каноном) диктовалось ситуацией «вызова-и-ответа» [275].
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».