теремок строили без расчета на княжьи совещания с боярами.
Уперся плечами в ободверины и, как помстилось Святополку, рыкнул:
– У кого из вас ума больше, князи светлые, после решите. Не такой уж важный вопрос. Поганые нашу землю топчут, а вы тут сидите. Завтра же поутру отправимся к Стугне, навстречу половцам. А с миром или с войной – в дороге договоритесь.
Мономах обернулся к Святополку:
– Выступаем, брат!
– Уговор… брат, – криво улыбнулся киевский князь.
9
Ввечеру, но не близко к сумеркам, с Красного двора в Выдубичах на дорогу к Печерскому монастырю выехала малая дружина. Князь Ростислав с отроками ехал благословляться перед походом на половцев. Затея была не его, а дядьки Душила, но князю понравилась. Феодосьевы чернецы слыли прозорливцами и чудотворцами, могли предречь исход сражения и молитвами уберечь от напрасной смерти. От выдубицких монахов подобного не ждали.
– Где тут благословляться, – развел руками Душило посреди Михайловой обители. – Сам видишь, чернецы рты разевают, мух глотают. Поедем лучше к Феодосию.
– Ладно. Только я поеду без тебя, дядька.
– За что ж такая немилость? – удивился кормилец.
– За то, что ты мне шагу ступить без тебя не даешь, – сердито ответил Ростислав. – А я уже вдовый князь, между прочим. Мне скоро двадцать пять.
– Двадцать и три, – поправил дядька. – Ну, бог с тобой, чадо. Авось у монахов с тобой не сдеется ничего худого.
Ехали по мелководью Днепра, весело гомонили, разбрызгивали конскими копытами прозрачную воду. Давно уже наверху показались деревянные стены монастыря, но уходить от теплой по-летнему реки не хотелось. Ростислав спрыгнул с коня, быстро скинул одежду и сапоги. С гиканьем метнулся в воду, поплыл, шумно отфыркиваясь. Отроки, следя за князем, не вдруг заметили двух чернецов, спускавшихся от монастыря к реке с большой корчагой в руках. Обойдя дружинников стороной, они зашли в воду и опустили в нее горло корчаги.
– Монахи, – присвистнул кто-то из отроков. – С пустой корчагой.
– Дурная примета!
Кмети неторопливо приблизились к чернецам.
– Чего тут шляетесь, дармоеды? – грубо спросили.
– По воду пришли, сынки, – безмятежно ответил долговязый чернец с кучерявой сединой, торчавшей из-под скуфьи на голове.
– Экая ты длинная жердина, – сказали ему.
– И горшок для каши сверху нахлобучен.
– Да тебя в огород ставить, чернец, ворон отпугивать.
Монахи вышли из воды, неся полную корчагу. Один из дружинников подобрал с земли крупный камень, метнул в сосуд. Корчага треснула и пролилась.
– Пошто беззаконие и срамоту творите? – уже без приветливости спросил долговязый монах. Второй, похожий на послушника, охнул и взмолился:
– Не троньте нас, мы люди божьи!
– Божьим людям не положено переходить путь князю!
– Ну вы, рубища драные, какое у вас оправдание есть? А если нету, то мы вас сейчас в реку макнем, а