есть уже не будет.
Тем более что звонок верещал не переставая, и становилось понятно, что следом в ход пойдут ноги, а то и автоген. Тот, кто стоял за дверью, был уверен в том, что я дома.
И правда – нежданный визитер на самом деле смахивал на классического «братка» новой формации. Пиджак на размер больше широких плеч, однотонный галстук, короткая стрижка, пара еле заметных шрамиков на лице – все как полагается.
– Смолин? – уточнил он у меня без всяких приветствий. – Александр?
– Он самый, – кивнул я и зашипел от боли. Таблетка еще не оказала свой целительный эффект, а потому лишние движения доставляли изрядный дискомфорт. – Чего надо?
Ответом крепыш меня не удостоил, вместо этого он достал из кармана пиджака довольно дорогой смартфон, потыкал в экран пальцами, а после приложил его к уху.
– Это Сергей, – секундой позже сообщил он в трубку. – Да. Дома. Да, жив-здоров. Правда, кто-то ему изрядно в «пятак» зарядил. Хорошо-хорошо. Кто-то его по лицу ударил. Конкретно? По зубам. Нет, он не сам это сказал. Так вижу. У меня опыт, не первый день замужем. А? Ага.
Сергей отнял ухо от трубки и спросил у меня:
– Тебе кто в «бубен» сунул?
– Враги, – буркнул я, уже понимая, откуда здесь взялся этот молодой человек, и кто именно проявил обо мне трогательную заботу. – Супостаты.
Самое забавное, что он дословно передал мою реплику. Я-то думал, что произойдет осознание того, что это отчасти шутка – но нет. Сергей так и сообщил своему собеседнику, что по зубам меня треснули именно враги и супостаты.
Одно хорошо – на том конце провода мою иронию все-таки приняли к сведению.
– На, – Сергей мне сунул свой телефон и недовольно насупился. – Слово-то какое придумал.
Как видно, то, что он услышал, ему не очень понравилось, потому что интонация была не сильно дружелюбная. Интересно, а если и он мне брякнет по зубам, то у меня челюсть болеть перестанет? Вышибет ли клин клин?
Впрочем, два раза в одну воронку снаряд не попадает.
– Саша? – естественно, в трубке я услышал до боли знакомый голос Ряжской. – Что вообще происходит? Ты мне не объяснишь?
– Осень, – отделался я короткой версией произошедших событий.
– Прекрасный, а главное понятный ответ, – одобрила мою лаконичность Ольга Михайловна. – Ну а если его сделать немного попонятней? Осень – время обострений психических заболеваний? Осень – не лето? Осень, осень, лес застыл… И что-то там еще в песне было. Не помню уже.
– Осень больно говорить, – пояснил я. – Осень-осень.
– Знаешь, я постепенно начинаю ощущать себя кем-то вроде твоей приемной матери, – немного рассержено сообщила мне собеседница. – Ты капризничаешь, я тебя уламываю и уговариваю. «Съешь хоть что-нибудь, Сашенька, что же ты голодный ходишь». Вот, проверяю дома ты или нет, потому что ты не желаешь отвечать на мои звонки. Да еще и побил тебя кто-то…
– Не по чему отвечать, – пояснил я, еле двигая челюстью. – Телефон тю-тю. Прикончил его мощный каблук нашего безопасника. Сначала кулак