с супругою своей,
Он не был верен ей до гроба,
Теперь в гробу он верен ей.
Таким образом, как говорят мои коллеги-юристы, появятся вновь открывшиеся обстоятельства.
Директор встал, походил по кабинету, погладил залысины, снова сел за стол:
– Серьёзный проект, весьма ответственный. Нужно посоветоваться с компаньонами, всё взвесить.
– Вы же понимаете, господин директор, кредит Мирового банка или Международного валютного фонда не понадобится. Так же, как и решение парламента и промульгация президента. Запроса в Конституционный суд ждать нечего. Конституция не нарушается. Извините, напомню: на рынке выигрывает тот, кто первым подходит к прилавку. В нашем случае – к гробу, чтобы самому в нем раньше других не оказаться. Коллективным, равно как и постоянным клиентам введем систему скидок, откроем абонементы.
Директор скептически улыбнулся, глубоко вдохнул, выдохнул, залысины остановились, махнул кистью правой руки:
– Ладно, попробуем!
Василий стремительно встал:
– Так, где я беру гроб?
Директор перешёл на деловой тон:
– На первый раз, за аренду на один день, возьмём пятьдесят процентов от стоимости гроба.
Василий на базаре бывал частенько:
– А где скидка на почин? Директор не удивился:
– Сорок процентов. Василий усмехнулся:
– Пять.
– Тридцать пять.
– Я не меняю рифму, – продолжал улыбаться Василий, – пять.
– А я цифру.
Директор давно не торговался. Он работал по твердым расценкам, но приемами торга владел по наследству, от своего папы, базарного ветерана.
Василий взглянул на директора:
– Только потому, что это первая сделка с вами, из персонального уважения к маэстро похоронного искусства. Пятнадцать, – Василий поклонился:
Маэстро похоронного искусства ответил тем же:
– Я ценю вас в два раза выше – тридцать. Василий вздохнул:
– Чтобы не думать о вас плохо – девятнадцать. Моральное предупреждение подействовало:
– Двадцать пять, – тоскливо выдавил директор. Василий продолжил:
– А чтобы взять?
– Не вашим, не нашим: двадцать три.
– Хорошая цифра, но 22 красивее. Верну в девической целости, – и после паузы добавил, – в дорыночном понимании. У нас же будет дружба до гроба, не так ли?
Директор посмотрел в зеркало возле шкафа, лысинки не двигались, помолчал и пожал протянутую руку.
4. Квас закона
Мужчины, даже эгоисты, время от времени объединяются. Их зовут инстинкты и позывы, подталкивают стремление к власти, честолюбие и женщины. В противоборстве с ними и с общественной стихией возникают объединения – обязательные и добровольные, формальные и не очень, зарегистрированные и не совсем, постоянные и временные, отстаивающие профессиональные интересы и защищающие сугубо