твоя.
– Не нарушай – инициативы не будет. Проходи, щит преступников.
В молодости у адвоката-депутата было одно неослабевающее желание – стать членом партии, единственной, но правящей, и большим прокурором. Учась в университете, на открытое партийное собрание он приходил первым. Всегда спрашивал, по какому вопросу он, беспартийный, имеет право голосовать. Довольный секретарь отвечал:
– Не волнуйся, все будет единогласно.
На демонстрациях ему доверяли нести портреты членов Политбюро. Но однажды будущий юрист явно оступился. Партийный секретарь доложил на общем собрании:
– Вчера состоялись выборы. Я всех поздравляю, победил блок коммунистов и беспартийных набрав 99,9 %!
Петр, не мудрствуя лукаво, как всегда прогнулся:
– А кого он победил?
От исключения из университета за идеологическую провокацию партийный секретарь его спас. Однако Петя не остановился и свою позицию усилил, когда на консультации перед сдачей госэкзамена по научному коммунизму поинтересовался:
– Раз есть научный коммунизм, значит есть и другой. В чем разница?
– Это вам объяснят на экзамене, – ответил преподаватель.
Пете на экзамене ничего не объяснили. Поставили хорошо, но вместо направления по окончании вуза в желанную прокуратуру выпускника распределили юрисконсультом на табачную фабрику. С тех пор он разлюбил прокуратуру, а ее сотрудники стали его вечными недругами:
– Эх ты, государево око, запамятовал, кто может назвать человека преступником? Видишь, Анна, кто стоит на страже закона?! Впрочем, оставим его. Скажи другое: у двери крышка гроба, а ты улыбаешься?
Анна, удовлетворенная, что спор прекратился и на нее снова обратили внимание, довольным голосом произнесла:
– Батюшка обещал прийти отпевать.
– Кого отпевать? – в глазах юриста-пропагандиста появилось любопытство.
Анна подняла голову и развела руками:
– Меня.
Петр Петрович перестал пить квас, поставил кружку на стол:
– Не понял, – и повернулся к прокурору, – вот ты любишь упрекать меня в лицедействе. Скажу честно: для дела иногда чуть-чуть нужно, а здесь – не понимаю. Зачем Анне оно?
Георгий Васильевич обратился к хозяйке дома:
– Успокой его.
Анна положила ладони на колени:
– Уважаемый Петр Петрович, я уже говорила Георгию Васильевичу: у меня живых близких родственников нет. Где сынок – не знаю, когда будет – не ведаю, чувствую, долго не протяну. С миром проститься надо по-человечески. Васику скоро водки и вина привезет. Голубцов наделала, маслины купила. Как семь человек соберутся и батюшка придет, так и начнем. Вы – второй.
Адвокат-депутат жеманно вздохнул:
– Я уже к этому привык, всегда второй. В суде – после прокурора, в парламенте – после руководителя фракции. Все мои женщины говорят: я у них второй, первым был муж.
Георгий Васильевич тихонько пробормотал: зато у своей жены ты первый недотепа.
Петр Петрович реплику не расслышал