этой «парочкой», проникся к ним почти симпатией и чисто профессиональным любопытством. Вот почему он не пожалел усилий, чтобы иметь в интересах своего больного возможность свиданий с Лоэн, которую как злостную контрабандистку, нарушительницу, подозреваемую в незаконном вывозе золота и бриллиантов, скрывающую, к тому же, как считала полиция, и своё подлинное имя, и своё место жительства, отказывающуюся давать показания, изолировали от внешнего мира, пока не будет окончательно либо разоблачена её с Джеральдом преступная деятельность, либо… Впрочем, во второе «либо» компетентные органы предпочитали не верить. Как-то по-другому они не могли объяснить появление этих людей и их поведение… Да и что можно «придумать» в их оправдание? Как можно было объяснить их прибытие в аэропорт Риноса на небольшом почтово-грузовом лайнере в обход всех запретов, да ещё и с «мешками» драгоценностей? На лайнере, в соответствии со строжайшими инструкциями, не могло быть пассажиров из колоний-резерватов. Только виза столичного Департамента внешних сношений Теонии давала право посещать эти резерваты гражданам метрополии и её колоний-федератов, а Ринос был именно центром одноимённого федерата. Строжайший контроль был необходим именно для того, чтобы охранить резерваты от вмешательства «цивилизации», которое всегда превращается в насилие над более «примитивным» обществом. Так что внезапное появление двух человек, вынырнувших из тёмных глубин «забытых» территорий, да ещё с «тяжёлой мошной», не могло быть воспринято иначе, чем попытка грабежа или незаконного обогащения. Эта версия сложилась сама собой, априори, в первую минуту, когда вскрыли «багаж Лоэн» – несколько тяжеленных ящиков, сканирование которых показало, что там изделия из золота, слитки и огромное количество «камушков» – огранённых и не очень, больших и даже очень больших… Такова уж сила ограниченности всех «компетентных органов» на Земле. Всё, что по явным признакам укладывается в их миропонимание, сложившееся под сильным влиянием их служебных функций, они склонны считать «вещественным доказательством» вины.
Из первых газетных сообщений доктор Эйнбоу узнал, что в багаже Лоэн обнаружено ценностей на много миллионов, и что эти ценности вывезены ею и Джеральдом из Эннау – столицы далёкого Севера, огромного Северного Резервата. Из сообщений следовало, что осталось только одно – установить степень вины в «похищении века» его пациента, Джеральда Науи, «дружка» «вышеупомянутой» Лоэн Мейн, как она себя называет. По предположениям местной прессы, Джеральд не мог не знать о багаже своей попутчицы. Газеты сообщали также и о том, что личности двух молодых людей до сих пор не установлены. По их данным, был сделан запрос по компьютерной сети в Кантан, в заокеанскую метрополию. Но по тому адресу в Кантане, который назвала Лоэн, она не «числится». Да, когда-то она жила там по другому адресу, но это было давно, и где она на самом деле проживает,