камаза соберал и загружал, за один камаз давали 75 рублей, а сами продавали от 750 рублей до 1000 рублей, в день 150 рублей я зарабатывал за адский труд, это хватало на банку сметаны и на хлеб, а пальцы каждый день протерались, и кровь бежала, портились руки.
Я не знал, что мне делать и как мне быть в Чечне, душа рыдала каждый день, и каждый день я стал ненавидеть себя и жизнь, вроде смотрешь не плохой человек и такой не везучий. Наглости не было у меня никогда, моя доброта всегда мешает мне жить, до последнего отдаю, а сам страдаю всегда.
Но я не жалуюсь и не жалею, только жалею в одном, что я поверил Марине Мадаевой, и не успокоюсь до того дня, пока справедливость не восторжествует, пусть она ответит за своё преступление перед законом.
Итоге невыносимо было соберать камень, я вернулся опять в Грозный, когда я находился на Центральной рынке у нас, я познакомился с одним парнем, у него было кафе (вагончик), итоге я взял у него под аренду эту точку и стал заниматься общепитом, хотя бы деньги стали появляться, а с Мариной редко стал видеться.
Однажды я пригласил её на квартиру, и мы были вместе наедине, целовались обнимались, по словам Марины я был первый кто её целует и обнимает, хотя мне мало это сейчас вериться, а тогда я сильно ей верил, но она сильна удивила меня тогда, когда сказала мне, что она меня хочет. Вроде была дественница, хотя точно и не знаю, но говорила, что дественница.
Я сдержал себя и не взял её тот день, не хотел погубить её жизнь, на моём месте окажись другой, так как я не поступил бы, может это и завышенная оценка покажется, нет не так вовсе всё это, но мне кажется не устоял бы другой. Я не лишил её дественности тот день и я рад в этом. После чего, она избегать стала меня, говорить мне что любит другого и хочет замуж за него, стала просить, чтобы я никому не говорил, что я касался до неё.
Я тогда не понимал её, казалось, что она от стыда меня избегает, только Бог знает правельного ответа. ЭТО БЫЛА НАША ПОСЛЕДНЯЯ ВСТРЕЧА В ЧЕЧНЕ!!! И случайно виделись последний раз в Грозном, когда она шла со своей мамой, пять минут даже не постояли, она мне сказала, что они уезжают в Новгород.
У нас начиналась вторая война!!! Вот такой она мне запомнилась тогда. Когда мы встречались я говорил ей часто, если она выйдет замуж за кого то другого, что я никогда не поженюсь. И эти слова мои она мне напомнила через 13 лет.
В Кафе мне не давали работать, то Радуевцы грозили то Мунаевцы грозили, чтобы я дань платил каждый месяц. Я отказывался. Часто заберали и избивали, чтобы я платил им. Но я им не платил!!!
Вот такая грязная власть было у Ичкерии… Одни бандиты и головорезы сидели при власти, как я ненавижу продажную власть и продажных людей. Если взять из моей жизни что-то, кроме боли и разачарования я ничего не видел.
Однажды, когда я шёл домой к себе, налетели на меня Радуевцы, и забрали меня в свой штаб и били меня, чтобы я платил им дань. Я отказался платить. Если бы не мой младщий брат Элимхан,