заранее предсказать: вы обнаружите, что старику никогда не нравилось, что члены его семьи занимались преступлениями на политической почве. Предложите ему сделку. Иммунитет для Пепе, если сынок даст показания против политических террористов, которых он снабжал своим товаром, а вы не тронете обычных уголовников. Меме на это подпишется, поскольку не посчитает, что предает своих друзей. А если согласится Меме, Пепе его послушается. У французских прокуроров работы хватит на годы вперед.
– Невероятно! – Билл действительно выглядел пораженным. – Всего лишь за день ты сумел помочь схватить, вероятно, двух самых крупных организаторов террористических актов в мире!
– За один день? – усмехнулся Эллис. – На это ушел год.
– Но он того стоил.
– Молодого турка зовут Рахми Коскун, – сказал Эллис. Он торопился, потому что был кое-кто еще, кому ему не терпелось поведать все это. – Рахми и его группа в ответе за поджог представительства «Турецких авиалиний» пару месяцев назад. Они же убили чуть ранее атташе посольства Турции. Если схватите всю группу, уверен, что улик против них соберете предостаточно.
– Или французская полиция убедит их признать свою вину.
– Верно. Дай мне карандаш. Я составлю для тебя список имен и адресов.
– Не гони лошадей, – сказал Билл. – Нам предстоит получить у тебя детальную информацию, когда доберемся до нашего посольства.
– Я не собираюсь сейчас ехать в посольство.
– Джон, не надо нарушать протокол и все портить.
– Я дам тебе нужные имена, и ты будешь располагать всей необходимой информацией, даже если позже сегодня я попаду под колеса машины бешеного французского таксиста. Если же выживу, встречусь с тобой завтра утром и доложу более детально.
– Но зачем ждать до завтра?
– На сегодня у меня назначен обед и свидание.
Билл разочарованно закатил глаза.
– Что ж, вероятно, мы в большом долгу перед тобой, чтобы разрешить некоторые вольности, – неохотно признал он.
– Я тоже так считаю.
– С кем же у тебя свидание?
– С Джейн Ламберт. Ты сам назвал мне ее в числе прочих имен, когда изначально готовил к выполнению задания.
– Помню. Я еще сказал тебе тогда, что если сможешь втереться к ней в доверие, стать ей другом, она познакомит тебя с каждым свихнувшимся леваком, арабским террористом, подражателем Баадера-Майнхоф[1] и поэтом-авангардистом Парижа.
– Так все и случилось, если не считать того, что я влюбился в нее.
Билл сразу стал похож на банкира из Коннектикута, которому сообщили, что его сын собирается жениться на дочери чернокожего миллионера: то есть не знал, радоваться ему или огорчаться.
– Гм. Какая же она на самом деле?
– Она отнюдь не сумасшедшая, хотя у нее много совершенно безумных друзей. Что я могу тебе сказать? Она красива, как фотомодель, чертовски умна и упряма, как ослица. Словом, восхитительна. Она – та женщина, какую я искал всю свою жизнь.
– По