уверенно углублявшимся в камышовые заросли, не менее трёх метров высотой. Довольно скоро мы вышли на чётко выраженную тропу, в лицо буквально ударило запахом псины, кислым привкусом кошачьей мочи. Странно, в наше время тигры гораздо чище и аккуратнее, не протаптывают таких проспектов, успел я подумать, как раздался первый выстрел. Стрелял Ильшат, он шёл последним, стрелял назад. Я машинально шагнул в сторону, привычку уходить с линии огня Палыч вбил в меня крепко, на уровне рефлексов. Тут же мимо просвистели два копья, за ними третье, чудом не задевшее меня. Впереди стрелял помповик Фёдора, куда-то вправо. Я перехватил карабин и начал методично расстреливать камышовые заросли, смещая прицел по кругу. Двадцать выстрелов и правый сектор изрешечён. Не останавливаясь, перевёл огонь налево, стараясь не задеть своих товарищей. Закончив магазин, я забросил карабин за спину и взял в руки оба своих револьвера. Оставался левый восточный квадрант, туда я и направился.
Эх, постарел я, пришла первая мысль, когда я провалился по колено в глинистый ил. Но, с каждым шагом в глубину камышей, дело шло легче и проще. Привычка ходить по лесу у меня с детства, не считаю себя Следопытом11, но леса не боюсь и знаю, как в нём стать незаметным. Пройдя сотню метров вглубь зарослей, я свернул направо и осторожно принялся обходить оставшийся необстрелянным квадрант. Теперь мои движения были осторожными и максимально тихими, а всё внимание ушло в слух и высматривание тропинки, вернее, следа от прошедшего человека. Увы, я прошёл весь квадрант, никаких следов людей не обнаружив, но, упорно продолжал двигаться по периметру зоны поиска. Ага, вот и первые следы человека, сломанный тростник. Да, это определённо следы человека, но, мои, к сожалению. Тростник сломан моими выстрелами, точнее, пулями из моей «Сайги».
Иду дальше, осталось метров тридцать, и мои поиски закончатся у тропинки. Чёрт с ними, с этими партизанами-террористами. Найдём в другой раз, пора возвращаться, расслабился я, ожидая появления близкой тропинки. Стоп, неужели? Я медленно рассматриваю надломленные стебли камыша, полузатянутые тиной и болотной водой следы, это не тигр. В следах я не силён, но тигр тростник не сломает, если живёт в камышах всю жизнь. Интересно, след в сторону тропинки, а не обратно, вот так номер. Боясь сглазить, иду по еле заметному следу, сердце выскакивает от предчувствия удачи. Есть! В грязи лежит человек, закрывая руками голову, лицом вниз. Аккуратно наступаю коленом на его спину и проверяю на шее пульс, живой, скотина. Сжимаю пальцы руки и прихватываю злодея за горло, поднимая вверх из грязи.
– Куда руки тянешь, – шепчу ему на ухо, упирая дуло револьвера в ухо, – руки вперёд вытяни!
Как ни странно, дядька меня понял и покорно протягивает руки вперёд. Я толкаю его в шею десяток шагов, и мы на тропе. В десяти шагах слева на нас оглядывается Ильшат,
– Воевода, жив! – кричит он радостно, направляясь в мою сторону.
Я молчу, не в силах повернуться, гляжу вперёд,