секунд я уже перелистывал знакомые страницы, внимательно осматривая каждый миллиметр, пробегая взглядом по строкам, силясь найти ответ.
Дело в том, что мой последний черновик, который я успел проверить, и который был выбран только лишь из соображений образцовой орфографии, сейчас ничем не отличался от тех ужасных записей «второклашки», хранящихся в других папках. Я спрашиваю, каким образом, вашу мать, за пару дней мог измениться текст, написанный чернилами?!! Это же не компьютер, где можно стирать и перепечатывать сколько угодно раз. Это же, чёрт побери, бумага. Бу-ма-га! Самая обычная. Купленная в «Канцтоварах» неподалеку.
Я сидел в кресле, держась за голову, в которой никак не могло уместиться столь странное поведение текста. «Как?!» Ну, как могут из слов просто исчезать буквы?! И запятые? Я сам помню – вот именно возле этой пометки было все правильно написано. Помню, ещё подумал: «Ого, слово какое сложное – «легкоусваиваемый», а написал правильно! Молодец какой!» А сейчас? Что это за обрубок – «легкоуваивемы»? И ведь точно помню… помню?!
Честно говоря, я вообще ничего не понимал. Сотни раз бывая в сложных, иногда просто безвыходных ситуациях, я выбирался только лишь потому, что продолжал доверять себе, своим ощущениям и мыслям. Но сейчас… память говорит об одном, а вижу я совсем другое. И ведь какого-то более-менее логичного объяснения не придумаешь. Кто-то листы подменил? Когда, если я дома безвылазно сидел?! Да и зачем кому-то это может понадобиться?
Хорошо, но если это те же самые листы, тогда как объяснить исчезновение букв? Ладно, допустим, чернила у моей ручки особенно странные и последние пару букв в некоторых словах просто испаряются. А как объяснить тогда, что посреди слова буква исчезает, и вместо того, чтобы на её месте зияла белёсая пустота, остальные буквы «смещаются» к центру, будто прикрывают побег своей подруги. К чёртовой матери все!
Я понял, что просто «перегреваюсь» – ещё чуть-чуть – и взорвусь, разнеся ни в чём не повинную квартиру в клочья, как это уже не раз бывало. Чтобы сохранить часть нервных клеток, я отправился в душ. Смывать прохладной водой с себя груз. В душе-то я молод, но тело стоит беречь.
Сняв одежду, забрался в холодную и совсем неуютную ванну. Но горячая вода собьёт с меня усталость и напряжение, а прохладная, смывающая мою бледную защиту потоками, приведёт в порядок чувства, взбодрит и вернёт мне рассудок. Здесь моя журналистская душонка окончательно берёт верх, убеждая найти объяснение случившемуся. Доверяй себе – и сможешь выбраться из любой передряги.
Выйдя из душа, возвращаюсь к «станку» – запасаюсь чистыми листами и ручкой. Пока не совсем понимаю зачем, но могут пригодиться. Проглотив отвратительный остывший кофе, заев горечь сыром, приступаю.
Сложно что-то искать, когда не знаешь, что именно ищешь.
– Алло?
– Лёша, здравствуй.
– Андрей Иванович? Это вы? – прозвучал его сонный голос.
– Да…
– Что-то случилось?
– И да, и нет… Мы можем увидеться? Сегодня.
Судя по тишине,