школе, попали в ту же группу спустя пять лет и в старшей школе. Результаты были те же, даже если дети меняли школу и приходили в абсолютно новый коллектив сверстников.
Означает ли это, что тот тип популярности, который мы приобретаем в юности, остается неизменным в течение всей жизни? Некоторые считают, что можно «обнулить» свою популярность, поступая в колледж, где нас окружает значительно более однородная группа сверстников, во всяком случае с точки зрения академических достижений и способности следовать указаниям старших. Во многих европейских странах это происходит уже в средней школе, когда подростков распределяют по классам в соответствии с выбранным направлением обучения.
Однако большинство взрослых людей все так же попадают в непроизвольно сложившиеся группы, объединенные чем-то еще помимо дружбы, уровня образования или родственных отношений. Все происходит по тому же сценарию, что и в старшей школе. Довольно быстро формируются группы «одобряемых», «отвергнутых», «игнорируемых», «противоречивых» и «средних». Часто случается так, что во взрослом возрасте мы принадлежим к той же группе, что и в юности, и это влечет за собой существенные последствия.
Незадолго до праздников сотрудники крупной международной технологической компании узнали о грядущей «реорганизации» предприятия. Иными словами, предстояли масштабные сокращения. Всего к концу года планировалось уволить около 30 % сотрудников. Через три недели после официального заявления четыре с половиной тысячи людей ехали на работу, зная, что в этот день решится их судьба.
Одним из них был парень по имени Билли. Я хорошо знаком с ним. Билли начал работать в компании приблизительно за пять лет до описываемых событий, вскоре после окончания Гарварда. У Билли двое детей – сын, похожий на него как две капли воды, и дочь, ну просто клон своей матери. Семья совсем недавно решила купить новый дом, и еще до того, как стало известно о реорганизации компании Билли, они назначили сделку как раз на следующий день после планируемых сокращений.
Рабочее место Билли располагалось в ярко освещенном офисе со свободной планировкой, заставленном столами для совещаний, конторками и архивными шкафами на колесиках. Столы были отделены друг от друга прямоугольными перегородками высотой до груди. Каждый мог слышать разговоры своих коллег, и ни для кого не было тайной, кто с кем общается. Все это было похоже на старую добрую школьную столовую.
Билли обычно садился за стол у стены вдоль огромных окон, выходящих на парковку перед зданием. Но где бы Билли ни сидел, вокруг его стола всегда начиналось активное движение. Люди подходили, чтобы поздороваться утром, собирались после нелегких переговоров, чтобы расспросить его и посочувствовать, появлялись к началу обеденного времени, чтобы решить, куда пойти поесть. Даже случайно оказавшийся в офисе человек понял бы, что Билли – один из самых