в походе на Краков не участвовали, но наслышаны были. Войскам Ногая сопутствовала удача, они захватили большой полон и с богатой добычей вернулись домой. А вот над Телебугой висел злой рок, он не сумел взять Сандомир, ограничившись разграблением окрестностей. На обратном пути его войско попало в снежную бурю, сбилось с дороги и чуть не погибло, все пленники замерзли, добычу пришлось бросить. Телебуга в неудачах обвинил Ногая, мол, это он неправильно путь подсказал. Темник огрызался, что это хан его плохо слушал и сам сбился с дороги. Раздором между былыми союзниками и решили воспользоваться курские князья, обратившись за покровительством к Телебуге. И тот их радостно принял, понимая, как сбесится Ногай.
Олексич считал, что надо всегда думать своей головой, и в бедах сарайского царя ни к чему виновного искать на стороне.
– Ладно, что спорить о пустом, изменить уж ничего нельзя, – махнул рукой воргольский сотник. – Спасибо за хлеб соль, пойду я к своим спать.
Он встал, вопросительно глядя на Демьяна.
– Я еще посижу, сон пока не идет, – ответил на его взгляд Олексич, ему хотелось переговорить с Айдаром с глазу на глаз.
Радим ушел.
– Горяч боярин, – вслед ему сказал татарский княжич.
– Послушай, Айдар, – Демьян замялся, – я и так теперь пред тобой в долгу, да у меня еще одна просьба есть.
– Говори, – расслабленно потягиваясь, промурлыкал побратим.
– Родители у меня в Ольгове остались да сестры. Младшей Дуняше и осьми нет, а старшая Улюшка уж на выданье, невеста совсем. Боюсь я за них. Сможешь, защити.
– Сделаю, что смогу, – вздохнул Айдар.
«Как сумею», – вспомнился Демьяну ответ князя Александра, друзья не могли дать твердого ответа. И от этого становилось зябко у жаркого костра.
– Они уж там два дня хозяйничают, пока вернусь, еще два дня пройдет. Отец во всем Ахмата слушает, а тот мести жаждет, – но видя, как побелело лицо Демьяна, Айдар поспешил добавить. – Да и я слово пред отцом имею, не пропадем.
Повисла тишина. Оба сидели, погрузив взгляды в беззаботное пламя.
– Ты, Демьянка, бросай своих непутевых князей, переходи ко мне, – неожиданно добавил Айдар. – Видел, у меня много русичей служит, никого не обижаю.
– Не могу, где князь, там и я, не по чести бросать, – ответил Демьян.
– Знал, что так скажешь, а долга у тебя предо мной нет. Видишь все это? – Айдар обвел рукой богатую походную юрту, и погладил, лежавший рядом, позолоченный шлем. – Все это благодаря тебе.
Демьян непонимающе моргнул.
Айдар понизил голос.
– Я ведь сын наложницы, рабыни. Мать булгарка. Отец ее толи купил, толи в полоне выбрал. Привечал, подарки дарил. Меня родила, а вскоре померла. Да тут про сына рабыни все и позабыли, законные сыновья есть. А таких, как я у него много по степи бегает. Темир до женской красоты охоч. Меня нянька – рабыня из-под Чернигова воспитала. От того я по вашему баю.
– А я все думал, откуда ты речь нашу так хорошо знаешь, – подивился Демьян.
– Да, вот теперь земляков няньки в дружину набрал. Время пришло