мысль, обращаясь сразу к обеим! Ответил Сергей,
– Нет! Саня, даже близко нет. Но, в силу некоторых причин, похожи, что есть, то есть, это правда!
Я подсел к Семёнычу выпросил у него большую сушку, и стал грызть её, запивая чаем.
– Саня, когда проставляться будешь – прогудел Семёныч, прихлёбывая чай, которым он запивал мёд, черпая его ложкой из трёх литровой банки с широким горлышком. Пару дней назад, он всё-таки, уговорил меня, и я съездил с ним за мёдом, Семёныч выцыганил у деда двадцатилитровую флягу, и был счастлив.
– В любое время, когда хотите.
– А мы всегда хотим, – не унимался тот,
– И как можно чаще, и что бы всего как можно больше, и что бы мясо, и выпечка, и таз с пельменями! Семёныча явно понесло. На землю его опустил Гоша,
– Семёныч, а у тебя рожа не треснет? – поинтересовался он, с любопытством разглядывая его, как будто видел впервые.
– А может тебе ещё и бабу, что бы из торта вылезла, и тебя ублажать начала? – продолжил Сергей.
– Не! Бабу не надо, – захохотал Семёныч,
– У меня своя есть. Так мы сидели, и трепали время, но идиллия продолжалась недолго, зашел Николай Николаич, и сказал,
– Хватит чаи гонять, поехали в лес, парня подготовить надо, показать, как всё это у нас проходит.
В лес поехали опять через Кедровку. Проехали деревню, и углубились в лес ещё километров на пять, так как асфальт закончился в деревне, ехать пришлось по просёлку. Наконец, Сергей выбрал полянку, отъехал в сторону от просёлка и остановился,
– Прибыли, – радостно объявил он. – Здесь, никто не увидит!
Я обратил внимание на то, что все оборотни находятся в каком-то радостном возбуждении. Уж не хотят ли они меня сожрать! Может я и есть для них, та самая пресловутая поляна! И прямо сейчас, начну проставляться собственными потрохами!
Николай Николаевич обратил внимание на мой несколько ошалевший вид и просветил,
– Это всегда так, можно сказать предвкушение удовольствия, нравится нам принимать вид своей ипостаси! Такое чувство, как будто заново родился, словами это не передать, а почувствовать ты не сможешь, – и он улыбнулся.
– Я перекидываться не стану. Постою с тобой. Немного позднее, я понял, почему он принял такое решение.
Сергей и Гоша разделись полностью, после чего, Сергей подошёл к какому-то поваленному, и уже засохшему деревцу, и кувыркнулся через него, кувыркнулся именно так, без затей, как учили кувыркаться через голову в школе, на уроках физкультуры. Тут же пришла сторонняя мысль, – «А я оказывается в школе учился, здорово!» В сам момент кувырка ничего не происходило, а вот когда он выходил из него, я оторопело увидел, как его тело вдруг как-то плавно изменилось, причём, изменилось очень быстро и изящно. Я моргнул, и вот он, стоит огромный волк, раза в три больше обычного, он потянулся, и вдруг одним огромным прыжком оказался возле нас, глянул на меня и зевнул, наверное, специально, чтобы продемонстрировать