рабочие руки нужны, работа тяжелая, удобств никаких, зато в комнате каждый один, и кроме кушетки стул помещается – его можно использовать, как стол.
– Баю…
«От шахты ты зря отказываешься, – сразу заявила их сопровождающая, Хэнн Гу. – Там задания стабильные. Сделал дневную норму – ни на день не состарился! Там есть мужики, которые не одну сотню лет так живут!»
Аууарен Рен представлял себе труд шахтеров по фильмам, которые смотрел в Фтопке. А два квадратных метра, с кушеткой и стулом, мог представить себе и без фильмов. И жить вот так сотни лет?!
– Баю…
Что касается Пипы, тут сопровождающая не настаивала. Правда, ничего плохого в житье вдесятером она не видела, но считала, что при таком образе жизни Пипа вряд ли выйдет замуж.
«А если я не хочу замуж?» – спросила у нее Пипа.
«Не хоти, кто ж тебя заставляет? – повела плечами Хэнн Гу. – Но имей в виду, что замужним женщинам, а особенно мамочкам, задания-то куда полегче дают!»
В житье вместе, на взгляд Хэнн Гу, был один ужасный минус. И о нем она тоже сразу предупредила. «Вам еще нет восемнадцати, вы еще несовершеннолетние и…» – сказала она.
– Баю…
«… и вам ни в коем случае нельзя жениться и заводить детей!»
От этого заявления Ау оторопел: «Как же так, разве совершеннолетие наступает не в шестнадцать?!»
Оказалось, в Фтопке – в шестнадцать, а на свободе – в восемнадцать. Так что целоваться-обниматься никто не запрещает, но от поцелуев до более серьезных отношений, гхым…
– Баю…
«У нас не будет никаких отношений! – за них обоих мгновенно решила Пипа. – Я люблю другого, он любит другую… В любом случае лучше так, чем на шахту или к десяти ткачихам!»
Ау интенсивно закивал. И их оставили вдвоем.
«Завтра я приду, расскажу дальше, что у нас и как!» – пообещала Хэнн Гу и удалилась.
– Баю…
Была примерно середина ночи. Они не знали, который час, поскольку часов не было. Вообще с обстановкой был кошмарный кошмар. Представьте себе: комната в шестнадцать-семнадцать квадратных метров, одно окно (из рамы нещадно дуло), две тахты (по мутаке и верблюжьему пледу на каждой), круглый стол в центре, один на двоих шкаф со сломанной дверцей, притуленной рядом, к стене (второй дверцы не было), и нечто, похожее на старый буфет. «Буфет» был сварен из чугуна или какого-то тяжелого металла такого же рода, занимал целую стену и был завален разными предметами, которые находились в употреблении не один десяток лет. Среди предметов в буфете были в ассортименте: несколько жестяных тазиков, стаканы, тарелки, вилки-ложки и прочая посуда, десяток-другой потрепанных книг, пяток шкатулок, несколько корзин, стопка из трех кухонных полотенец далеко не первой свежести и прочая ерунда.
– Баю…
– Жрать хочется, сил нет! – зевнул Аууарен.
– Баю… – Пипа не стала отвечать, поскольку продуктов все равно никаких не было, а на улицу в ночное время им выходить не рекомендовали.
– Ни разу с самого детства не ложился голодным!
– Баю…