внимательно прислушался, ожидая услышать дыхание Гаррета. Ничего. Сейчас он стоял на часах, и я мог всецело на него положиться: он наверняка никуда бы не ушел…Я подумал, не окликнуть ли его тихонько, но даже это было опасно. Малейший шум мог привлечь джиннов или тех летающих тварей.
Я выкатился из-под одеяла и медленно встал на колени, все еще прислушиваясь. Сердце мое упало, когда где-то в небе, над верхушками деревьев, раздались далекие звуки. Они становились громче, и теперь не осталось сомнений: это хлопали мириады крыльев.
– Гаррет! Гаррет! – закричал я. Необходимость сохранять тишину больше не сдерживала меня.
Гаррет не ответил. А может, ответил, но его ответ утонул в неистовом хлопанье крыльев, врезающихся в листья, сучки и ветки, чтобы после снова и снова ударять по моему телу.
Меня словно парализовало. Слишком поздно я попытался обнажить меч – но уже не смог шевельнуть рукой.
Потом ударила резкая боль: словно мне в глаза, живот, руки и ноги глубоко вгоняли иглы. Острые клювы впивались в мое тело и отрывали куски моей плоти. Я сделал бы что угодно, лишь бы спастись от этой боли, и воззвал к смерти, чтобы она меня забрала.
И вдруг воцарилась тишина, я почувствовал, что меня осторожно трясут и голос Гаррета тихо окликает меня по имени.
Открыв глаза, я с бесконечным облегчением понял, что это был просто один из ночных кошмаров, которые часто беспокоили меня с тех пор, как мы пересекли Барьер.
Я сел. С меня катился пот, и Гаррет сочувственно похлопал меня по спине, потому что я рассказывал ему о своих кошмарах:
– Еще один плохой сон, Лейф? Тот же самый?
– Да, он всегда повторяется.
Я знал, что Гаррету тоже снятся кошмары. Он так и не рассказал мне о своем сне, который заканчивался его смертью, но я знал, что он сделает это, когда будет готов.
– Если они явятся за нами в темноте, остается надеяться, что мы сумеем убить друг друга. Если я окажусь слишком медлительным, – сказал с улыбкой Гаррет, – тебе придется убить двоих. Не подведи меня.
6. Смерть
В видении девушка носит красные ботинки. Ее ноги забрызганы артериальной кровью. Это может быть ее кровь.
Я открыла глаза и с внезапной острой болью вспомнила, что Лейфа здесь больше нет. Он ушел больше месяца назад, и я по нему скучала.
Отчасти мне хотелось попросить, чтобы он не уходил, но я понимала, что совершу ошибку. Экспедиция за Барьер отправилась бы с ним или без него, а если он уступит свое место, то будет сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Я знала: он гордится тем, что его выбрали, и верит, что раздобудет сведения, которые помогут нам уничтожить Хоба.
Потом я вспомнила, что сегодня мой день рождения. Это и обрадовало, и опечалило меня.
Я была счастлива, что мне семнадцать – я еще на год приблизилась к тому, чтобы стать взрослой. А когда это произойдет, отец, надеюсь, перестанет обращаться со мной как с ребенком. Мне хотелось, чтобы он обращался