Андрей, живший на одиннадцатом этаже. Андрей спускал на женщин всю зарплату. Секс у него бывал раз в месяц.
Горгоной сказал:
– Привет, Андрей! С Новым годом!
– С Новым годом, Акемгоним! – сказал Андрей, пялясь на Яну.
– Сиськи мои понравились?! – спросила женщина. – На, смотри!
– Она у меня интервью проходит, – сказал Горгоной.
– Не смей оскорблять меня! – крикнула Яна, подмахивая совсем уж остервенело. Акемгоним звонко шлепнул ее по жопе.
– Я, наверное, на лифте поеду, – сказал Андрей и пошел наверх.
– Да-а-а! – крикнула Яна и начала облизывать перила. – Бей меня! Шлепай! Хочу!
Акемгоним захотел искупаться в «Мирамистине». Впрочем, благодаря разнузданности Яны его эрекция оставалась стабильной.
– Сними резинку! – сказала женщина. – Я на таблетках! Кончи в меня!
Горгоной раскусил ненадежность этой оферты и сильно ударил Яну по крупу.
– А-а-х-х-х, – произнесла она. – Да! Да-а! Бей меня!
Акемгоним стал наносить удары при очередной кратной трем встрече его чресел и задницы Яны. Эта арифметическая модель гарантировала женщине объем драйва и боли, нужный, чтобы вести себя хоть капельку прилично.
Так прошло несколько минут. Яна стала подвывать. Ее рука судорожно двигалась в области паха.
За дверью открылся лифт, раздался стук каблуков. Яна закричала. Каблуки зацокали ближе, и дверь открылась. На пороге стояла Инна. Она была в дешевой шубке неопределенного цвета и коротком рубиновом платье. В руках Инна держала бутылку шампанского.
Едва Яна завидела вновь прибывшую, у нее случился оргазм. Это событие ознаменовалось калейдоскопом цитат Яны из Геца фон Берлихингена в переводе на чистейший русский. Акемгоним продолжал двигаться в Яне, извивавшейся своим большим телом.
– Здравствуйте, Инна, – сказал он. – С Новым годом!
Инна будто окаменела, ее глаза стали по-детски круглыми. Горгоной вышел из Яны. Он понимал, что любая его фраза будет верхом идиотизма.
Раскрасневшаяся Яна схватила платье и бросилась в квартиру. Все знакомые эксгибиционистки Акемгонима, кончив, становились паиньками.
Горгоной еще натягивал джинсы, когда Яна вернулась – уже одетая. Опустив глаза, женщина поцеловала его, сунула в руку бумажку и уехала на лифте. Акемгоним развернул бумажку: Яна записала номер телефона.
– Да, Инна… – сказал Горгоной. – Знаете, я тут читал стихи Франца Кафки и…
– Акемгоним Валентинович, Кафка не писал стихов, – сказала Инна.
Горгоной понял, что вскоре у него опять будет секс.
4 января
– Прекрасно выглядишь, – сказал Акемгоним.
Лена была дешево одета и несчастна. Горгоной согласился поужинать в ее любимом итальянском ресторанчике, который терпеть не мог. Располагалось это заведение в изобиловавшей бывшими соотечественниками дыре неподалеку от «Щёлковской». Лена снимала