заплатить за лечение рано постаревшего отца – сердечника. В итоге, решили лечить и сына, и отца бесплатно. С последующей реабилитацией обоих в другой Вельденовской клинике, в Израиле, естественно бесплатно.
Пошли вторые сутки. Звонок! Номер местный, клиники.
– Реанимация?
– Для тебя дорогой, хоть небеса. Мы прибыли.
– Кирилл, я иду.
Он совершенно забыл про них. Нет так нельзя, нужно собраться. Из кабинета позвонил в реанимацию. Через двадцать минут будут выводить из искусственного сна. До этого, после выхода из наркоза и перед медикаментозным сном, его к ней не пустили, боялись чего-то. Да и в себя она толком ещё не приходила. Но сейчас он будет там, будет первым, чей голос Йоле услышит.
С Кириллом и его ребятами управились быстро. Они растворились как тени, а новый наблюдатель и командир обосновались в кабинете с мониторами камер слежения, через стенку от Эрнстовых апартаментов.
Глава 4
Die Hoffnung ist der Redenbogen über den herabstürzenden Bach des Lebens.
(Friedrich Nietzsche)
Надежда – это радуга, над падающим вниз ручейком жизни.
(Фридрих Ницше)
Всё реанимация! И, пошли все к чертям собачьим! Эрнст забегал каждую свободную минуту прошедших, наконец, суток. Спал часа два в своём кабинете, коротая свободное время на стуле у её постели. Просто сидел, прижав тонкую, невесомую руку к губам, и молился. Никогда не причислял себя к верующим и не знал ни одной молитвы, но сейчас был готов поверить в любое божество, способное помочь. Ел, кажется один раз, когда поймали Королёв и Вахтанг, но что не помнил. Почти месяц и ещё сутки неизвестности, между жизнью и смертью. Но Йоле всё ещё жива, несмотря, ни на что. Показатели постепенно приходят в состояние близкое к норме. Хотя до нормы далеко. Лиза усиленно избегала разговоров с ним и прятала глаза. Что же скрывает? Что, кроме уже известного ещё случилось? Но, не пытать же её, в самом деле. По медицинской карте подозрений возникало огромное количество, доктор Королёва до сих пор не внесла описание проведённых ею манипуляций и получила за это с утра разнос.
Возле палаты уже стояли, обнявшись Королёвы. Эмоциональная Лиза усердно вытирала салфеткой глаза.
– Что? – У Эрика оборвалось сердце. – Валерка, Лизка, не молчите!
– Бедняжка, она такая маленькая, как ребёнок. И вся синяя. Мне так её жаль, бедная наша Йолечка. А ты, паршивец, если хоть раз обидишь, то я отгрызу тебе все выступающие части тела и проглочу, чтоб не пришил!
– Дорогая, заткнись, пожалуйста. Пожалей обоих. Хватит уже виноватых искать.
В открывшуюся дверь выглянул реаниматолог Денис:
– Заходите и не пугайте её, пожалуйста. Она полностью дезориентирована и ничего не видит, только размытые силуэты. Всё будет хорошо. Главное никаких резких звуков и тем более всхлипываний, Елизавета Николаевна. Тихо и спокойно, пожалуйста.
Лиза первой