драконовскими процентами.
Причина №1. Радикальное желание выделиться и подняться над всеми. Больше всех характерно изгоям. Первая страсть – это страсть доказать и отомстить. Если некоторые люди в поисках страшной энергии найдут ответ в гумилевской пассионарности, то они заблуждаются и сказка о субпассионариях им не поможет. Все время искать энергию в людях, потому что где то образовалась трещина в земной коре, это, по меньше мере, смешно. Только двухцветием родоплеменной души, существованием в мире резких категорий свой- чужой, хорошо – плохо, друг – враг, можно – нельзя можно найти ответ: почему если что то отрицается, то очень отчетливо, если что то отталкивается, то очень грубо. Элита значит элита. Давить так давить. Мир контрастов и давления.
Навязывание родства вместе с ответственностью за толпу, потом резкое отрицание создает явление феодального доминирования или отталкивания. От обратного: за- против, нет – да, брат – чужой и так далее. Этот мир двуцветен. Родственные люди на момент кризиса, а это может быть и сужения ареала по вине поражения, сужения границ хотят резко обособиться в своих домах. Верхи и феодалы все время прячутся от врагов в феодальных замках. Чиновники за законом. Ну и в замках тоже
Долой родство! Головокружение от успехов.
Но элита может сильно выделиться и от череды побед. Головокружение традиционной элиты. Они захотят огородиться от людей и оставить только дворовую и преданную челядь. Эта дворовая по собачьи преданная челядь весьма характерное сопровождение феодализма. При монархии все помещения забиты слугами. Если какая то кровнородственная группа захочет что то сказать, явится с претендентом на кресло, это будет означать войну конкурентов. Но если надо противостоять другим народам, то самый близкий круг может сыграть роль друга, хотя родня или друзья могут сыграть и за себя. В любом случае, когда -нибудь появится желание безраздельного тотального господствования у любого из союзников. Если традиционная культура остается главной в этой местности, то каждый такой вождь – феодальный лидер будет стремиться избавиться от любых конкурентов, чего бы это не стоило. (Это было, даже когда был советский народ, как явление товарищеской пролетарской солидарности в интернациональном расширении, репрессии тому пример).
Напоминания, что мы де – один народ, одна семья, одна страна будут при этом. И в это самое время народ все время будет ощущать, что то очень тяжелое придавливает сверху и давит на спину. На одну семью, один народ, одну страну, как ни странно, давит все тот же старый феодальный сапог, он же сапог лидера и его придворной челяди. Тот, кто является братом или во всяком случае считается братом и сыном все давит и давит вместе с другими народными сыновьями в прямом смысле. Эти самые сыновья буквально вышли из народа из самых его глубин и ниш. Вся придворная челядь в начищенных до блеска сапогах охраняет тайну этого происхождения.
Итак,