Новороссийск.
…И покатилось дальше колесо моей жизни! Пока я делал дела на мысу, куда вынесла судьба мой потрепанный штормами и окончательно добитый косаткой галеон, князь тоже не сидел, сложа руки. Каракка дона Мигеля доставила его с отцом Михаилом и двадцатью стрельцами в Буэнос-Айрес. Чем уж понравился воздух его первооснователю, Педро де Мендоса, давшему поселению на пустынном берегу название «Хороший Воздух», осталось неизвестным. Да и Бог с ним! Главное, князь достиг пункта назначения, встретился с отцом мужа своей дочери Аграфены грандом Адолфо Керро Санчес Гомес де Агилар.
Дальше моя память воспроизводит рассказ князя чуть ли не дословно, но выбирает наиболее важные или интересные эпизоды. Оказывается, она у меня бездонна! Стоит чуть напрячься, обдумывая что-либо, и она выдает «на-гора» необходимую для разрешения проблемы информацию. Я могу дословно воспроизвести текст мною прочитанных книг, могу нарисовать виденные карты, схемы, узлы машин и механизмов и много еще чего, за что когда-то зацепился взглядом. Зрительная память плюс информация, объем которой я не знаю – так я живая библиотека! Что это? Последствия мозготрясений, устроенных мне психом-профессором, ударом зеленой молнии, контактам с разумным дельфином-телепатом? Или очередной дар Бога, назначившего меня в мир этого времени Прогрессором? Хотя мне-то, какая разница? Беру и пользуюсь!
Рассказал князь много чего, но особо интересно вспомнить, как он добился от родственничка разрешения на строительство обособленного русского поселения и возведения крепости.
Я вспоминаю и будто вижу все происходившее наяву:
– Нет, герцог. Нет! Я не уполномочен королем строить новые крепости, тем более для иностранцев! Это запрещено! Если король узнает об этом, мне точно не сносить головы. Высылкой уже не отделаюсь, да и высылать-то дальше некуда!
Гранд метался по своему кабинету. Хотя говорить «метался» слишком смело. Гранд ковылял на своих подагрических ногах, напоминая колченогого страуса. Хотя эту птицу князь видел пока что только на картинке.
– Нет, герцог! – Вновь начал свои речи гранд, плюхаясь в кресло и болезненно морщась: спина у него тоже болела. – Хоть мы и родственники, но я не пойду на такое вопиющее нарушение королевского указа. Я хочу все же когда-нибудь вновь увидеть родную Испанию. А для этого я должен выполнять волю короля. Один раз я уже сделал ошибку, за которую расплачиваются все мои родственники. Если я пойду тебе навстречу и разрешу строить крепость в заливе Монтевидео, то когда из Перу прибудет вице-королевский инспектор, я не смогу предъявить ему ни одного весомого аргумента в пользу принятого мной решения. Что я ему скажу!?
– Скажешь, что я твой родственник.
– Но ты подданный не его католического величества! Ты и твои люди – иностранцы. Не католики. Меня увезут отсюда в кандалах. А что будет с моим сыном? Женой, внуком, наконец? Не говоря уже о жене сына, твоей дочери! Я не рассчитывал, что ты, герцог, прибудешь сюда с русской дружиной