я говорю, что Земля круглая, – тихо промолвила тень, напоминающая Аристотеля.
– Весь мир контролируют иллюминаты, – шептала тень на противоположной стороне арены.
– Религия – это полнейшая чушь и заблуждения, наука – вот истина, к которой мы должны стремиться! – возразила очередная тень.
И так сотни голосов превращались в абсолютно несвязанный гул, заполняющий всё пространство амфитеатра. Присмотревшись, Марку удалось разглядеть в этих померкнувших душах множество некогда великих людей, о жизни которых он знал только из книг по древней истории и мифологии. Среди сотен теней он узнал величайших поэтов и учёных древности, таких как
,
,
,
,
,
,
,
и ещё множество других.
Также там были римские и греческие герои: Электра, Гектор, Эней, Цезарь. Но больше всего его поразило то, что наряду с ними сидели и его современники, такие как Стивен Хокинг, Роберт Эдвардс, Альберт Хофман, Нельсон Мандела и ещё сотни других, не менее известных личностей.
– В этом круге навечно останутся те, кто не совершал тяжких грехов, но и не верил в истинного Бога, – проговорил Велес и направился вдоль арены.
– Я никогда не думал, что свобода мысли может наказываться подобным жестоким образом, – угрюмо буркнул Марк, смотря на длинную вереницу теней, ведущих свою неспешную, бесконечную беседу во тьме подземного мира.
Они вышли из полуразрушенного обветшалого сооружения с противоположной стороны. Огромные ворота, со свойственным им скрежетом и грохотом, поднимая многовековую пыль, сомкнулись за спиной чужака, коим был Марк в этом ужасном месте.
Они отправились по уходящей вниз извилистой дороге, тянущейся между острыми скалами и освещаемой тысячами горящих факелов, раскиданных по обе её стороны.
– Неужели истинный Бог настолько жесток по отношению к людям? – прервав молчание, спросил Марк.
– Это не он жесток к людям, это вы сами жестоки по отношению к себе и окружающему вас миру, – не поворачиваясь, ответил Велес. Вы думаете, что всё в мире подчинено только вам, пытаетесь изменить и подстроить его законы под ваши низменные желания и прихоти, совершенно не замечая при этом, что губите свой же собственный мир.
– Это не правда, никто не вправе судить нас только за то, что мы пытаемся сделать