крови…
Интересно, когда солдаты отступающей Великой Армии перерезали коням вены, кровь текла ручейком или хлестала струёй? Голодные присасывались к ранкам или подставляли рты под фонтанчики?
Интересно, что бы я сам писал другу и соратнику, если бы по его приказу меня приговорили к смерти?
Я бы пожелал ему счастья. Это ж каким грустным надо быть, чтобы забавляться казнями товарищей!
Ещё несколько лет назад усадебный дом был разгорожен на убогие жилища.
Провалившийся пол, кособокая лестница, облезлые стены.
Теперь усадьба – сущее загляденье.
Правительственным распоряжением её передали китайцам, те высадили газон, а дом отделали до неузнаваемости.
На балконах красные бумажные фонари, на крыше шпиль.
По периметру решётка, у ворот табличка с иероглифами, очень похожими на те, что на банках тушёнки «Великая стена».
У китайцев на все случаи жизни одни иероглифы, одно название и одно мировоззрение – «Великая стена».
Дочитав до этого места, Кисонька снова возмутилась.
– Надоела история, хватит уже.
Давай уже чего-нибудь свежего.
Увидь уже что-нибудь кроме занудства.
Увидь то, что можно увидеть и чего нельзя.
Например, как сосед подглядывает через забор за богиней, которая загорает с голыми сиськами, или как я трахаюсь с плотником.
– Но здесь ещё ни слова нет про богиню и плотника, – возразил я. – Они ещё не существуют.
– Не существуют? – Кисонька сделала такие глаза, какие делают взрослые, услышав от детей наивное утверждение. – Если ты про них не написал, это не значит, что они не существуют. У тебя полный дом людей, а ты копошишься в старье.
– Если ты собираешься трахаться с плотником, я вообще его вычеркну, – твёрдо сказал я, мысленно вернулся на крышу и снова стал многозначительно вглядываться в даль.
На повороте дороги заработал копёр – машина, забивающая сваи.
Копёр принялся мерно долбить – идёт строительство развязки.
Рядом с ларьком урчит жёлтый экскаватор.
Сосед разравнивает площадку на опушке.
Там, где у него обычно саженцы.
Его подручные выкопали крупномеры и отволокли в сторону, вытащили из ларька холодильники.
Товары вывезли вчера.
Позавчера отковыряли и сложили на обочине тротуарную плитку.
Дорога взбунтовалась.
Тихий просёлок между деревнями, принявший на себя однажды сотни тысяч ног и копыт, не пропускавший с тех пор ничего серьёзнее грузовиков с пиломатериалами для дач, вдруг заявил о себе.
Надоело дороге быть тонкой чёрточкой на карте, захотелось сольного проекта, захотелось стать шоссе с индивидуальным номером.
Напитавшись растущими потребностями новых жилых кварталов, дорога раздулась, как прожорливый питон.
И придавила соседский участок.
Землю под ларьком изъяли. Велели переезжать в сторону, туда, где саженцы.
И вот экскаватор равняет борозды с прикопанными