на свой манер. А этот вон, например, явно здешний пролетарий – в смысле, пролетает всегда и всюду – с чертами лица слишком неправильными, чтобы счесть их хотя бы симпатичными… его лицо куда приятнее лица того же «красавчика».
«И кто же это такое, кстати?» – подумала Реана, повертела головой и обнаружила, что вслух задавать этот вопрос некому: рыская глазами в толпе, она притормозила, и все три её возможных информатора уехали вперёд. Недалеко, так что Реана догнала их одним зигзагообразным манёвром.
– А кто этот, в карете? – спросила она Ёваска.
– «Этот»? Какая… хм-мм… непочтительность! – отозвался тот. – Это Лeйнтлд, тэйрлкaх Кунена.
«Вот уж, блин, спасибо, сразу все ясно!» – подумала Реана и обратила умоляющий взгляд к Раиру с целью выяснить, что такое «тэйрлках» и можно ли это есть без боязни отравиться, но… Вдруг она поняла, что и так знает: городской верховный судья, Минфин и МВД – един в трех лицах. Теплое местечко! И ещё она вспомнила (как можно вспомнить то, чего никогда не знала?), что раньше (когда «раньше»?! ) эта должность называлась «тэрко», и что в Эрлони тэрко был пьяница и растяпа, и у него под самым носом без проблем удавалось провернуть что угодно… Ах чёрт! Реана задохнулась отвратительной догадкой, больше похожей на уверенность, решительно от неё (и от чужих воспоминаний) отмахнулась… Спрашивать Раира «что такое „тэйрлках“?» совершенно расхотелось, но, разумеется, она спросила.
– Тэйрлках – это не «что», а «кто», – поправил Раир. – Верховный судья в городском суде, казначей и начальник над городским войском.
– Так это джерк по-кадарски, – встрял Ликт. – Тебя название сбило, сестрёнка! – сообщил он Реане. До неё только сейчас дошло, что она едва не запорола свою «легенду». О том, насколько близко к тому подошло, свидетельствовало лицо Ёваска: удивлённое, после реплики Ликта оно вернулось в исходное положение.
– Ну да, – сказал он. – «Тэйрлках» по-арнакийски, «джерк» по-кадарски, а на эрлике, скажем, будет «тэрко», м-да… Это староимперское слово, если не ошибаюсь (у Реаны снова нехорошо сжалось в животе). Практически полновластный правитель города, а с такой властью… мн-м… девяносто девять человек из ста людьми быть перестают. Таким вот образом… Так… хмм… удобнее. Вот и этот Лейнтлд, значит, – купец немного понизил голос, – он, сказать по совести, сволочь редкостная. Две трети города, так скажем, у него под каблуком, а остальная, соответственно, треть – в тюрьмах, если не дальше…
– А ты к какой части относишься? – внезапно спросила Реана без намека на тактичность. Ёваск рассмеялся.
– Это да, девочка, вопрос хороший! Но я Лейнтлду пока не по зубам, у меня найдется… эмм… козырь в рукаве10.
С караваном они шли до центральной площади города. От окраин к центру домa становились выше и несколько аккуратнее, дешёвое местное дерево вытеснялось