и пыль понемногу начала оседать, а мы всё стоим, перевариваем то, что увидели. Мне к тому же ещё одна мысль пришла, которую не мешало бы прояснить.
– Слушай, – говорю, – защита у нас мощная, но…
– Что опять не так?
– Да вот прикидываю – как нам теперь в этом коконе с рекой колдовать? Она нас вообще заметит? Поймёт, что мы снова к ней обращаемся?
Теперь и Лизавета задумалась – с минуту морщила лоб, потом говорит:
– Пожалуй, ты прав. Кокон придётся снять, чтобы чары воды и воздуха не помешали друг другу.
Короче, спрятались мы в очередных кустах (не знаю, в каких по счёту) и принялись строить из себя чародеев. Лизавета развязала мешок и спрашивает:
– Готов?
– Давай уже, не тяни.
Она зажгла спичку, уставилась на огонь и говорит:
– Убрать кокон.
Я догадывался, что будет, поэтому зубы стиснул заранее. Очень правильно сделал – вихрь, родившийся ниоткуда, стегнул нас ничуть не меньше, чем в первый раз. Проскрёб по коже и схлопнулся, будто весь вобрался в спичечный огонёк, который от этого дёрнулся и затух. Я ждал, что и жар будет как тогда, но ошибся – вместо него нас обдало холодом, прямо-таки морозом.
– Обратная реакция, – объясняет наша всезнайка.
– Угу. Ну, хоть освежились.
– Теперь давай со стынь-каплей пробовать.
Достал ледышку, поднёс к глазам. Лиза рядом затаила дыхание. Река сверкает, искрами брызжет, воздух застыл переваренным киселём. На том берегу – зелёный пойменный луг, коровы бродят, но до них далеко, и мычание не отвлекает.
Минуты идут, в голове уже звенеть начинает от напряжения.
Река молчит, видения не приходят.
Сдаюсь:
– Не знаю, в чём дело. Может, днём река разговаривать не желает? Ночью, помню, картинки сразу пошли…
– Может, и так. Или действует ещё какой-нибудь фактор, который мы упустили. Мне разрешишь попробовать?
Протягиваю ледышку. Лиза её приняла, нахмурилась, губы сжала – мол, хоть помру, а до истины докопаюсь. Ну, вы поняли – концентрация. Я терпеливо жду, не мешаю, даже муху героически отогнал, которая села ей на плечо. Только чувствую – всё это лишняя трата времени, ничего сейчас не получится. Что-то мы неправильно делаем.
– Лиза, – говорю, – хватит.
Потряс её за плечо легонько. Она заморгала, встряхнулась, потом вернула ледышку. Чувствуется – расстроилась, но признаваться не хочет, сама себя пытается подбодрить:
– Ничего страшного, отрицательный результат – тоже результат, как любит повторять мой наставник, магистр Деев. Нужно всё проанализировать заново, чтобы повторить опыт. Возможно, ты прав, и время суток всё же играет роль. Или просто здесь неподходящее место…
Сожгли ещё одну спичку, вернули кокон и пошли дальше. Решили так – доберёмся до Русалочьей пристани, которая впереди по дороге, там купим еды и дождёмся ночи. После чего опять сядем на берегу и будем глядеть на реку, пока что-нибудь не высмотрим.
Шли несколько часов, упарились совершенно. Рубаха пропотела, липнет к спине, пыль на морде – как