росла черемуха, целые заросли.
Там, среди черемуховых кустов, нет – не кустов, настоящих деревьев, было всегда прохладно, даже в летнее пекло. А в самой середине, где никогда и трава не росла, – темно и даже холодно. Они залазили наверх и сидели там часами, объедаясь на удивление крупными и сладкими ягодами. Спускались с черными руками и губами только когда рты схватывало так, что и говорить не получалось…
– Ты где так долго вошкалась? – бабушка уже заводила тесто на блины, просеивала муку. Эту жутко интересную работу в детстве всегда делала Алена. Она и сейчас хотела было забрать у бабы Гути сито, но передумала.
– Баба, я пока на речку сбегаю.
– Ладно, Аленушка, сбегай.
«Аленушка». Ее редко кто так называл. Бабушка в детстве, мама иногда. Да так, кто-нибудь в шутку. А ей очень нравилось. Ей вообще нравилось ее имя – Алена. И ласковое, и звучное, и сказки напоминает. Она не знала точно, исконно русское ли это имя по происхождению, но считала, что это так – иначе откуда бы оно взялось в сказках? Модные современные имена типа Кристина, Анжелика, Снежана и подобные им, как ей казалось – для дискотек, ночных клубов, тусовок.
А, главное, это имя очень подходило именно для нее – не к ее внешности, а к характеру, к образу жизни. Она, всегда веселая и жизнерадостная, с неисчезающей улыбкой, излучающая оптимизм и положительные эмоции и заражающая ими других, идеально соответствовала имени – Алена. И оно нисколько не казалось ей старомодным, устаревшим. Она была благодарна маме за это имя…
А мама в детстве частенько называла ее «мой Аленький» или «моя Аленькая», в зависимости от ситуации – возможно, из-за ее рыжих волос. Ох уж эти ее рыжие кудри, сколько она натерпелась из-за них! Но и была готова сказать им спасибо – ведь в карате она попала из-за той самой драки, когда мальчишки в школе вздумали в очередной раз обзывать ее: «Рыжая – рыжая, рыжая – бесстыжая». Или еще что-то такое же безобидное, но у нее тогда лопнуло терпение. В результате все случилось как нельзя лучше – она нашла свое карате, а обзывания, естественно, постепенно прекратились. А в старших классах она поняла, что иметь свои природные, натуральные рыжие волосы – это круто. Модно, вызывающе, привлекательно. Но в седьмом классе, замученная комплексами, решила втайне от мамы покраситься в черный цвет. Это, наверное, было бы ужасно! Но, тем не менее, она, не думая о последствиях, уже и краску купила, и даже инструкцию изучила. Хорошо, что мама вовремя обнаружила и отговорила…
А вот отчество ей не очень нравилось. Вернее, даже очень не нравилось. Она любила отца и уважала, его смерть стала для нее настоящей трагедией. И понимала, что не сам он так себя назвал – Серафим. Родные и друзья сокращали до просто Фима. Или Сима, кому как больше нравилось. А она, таким образом, была Алена Серафимовна. «Если вдруг стану учительницей, как же кошмарно это будет звучать!»
Она