Элемрос, увидев мигающую надпись.
“Пройдите тест и всего за два вопроса мы узнаем, кто вы.”
– Ну вот кем надо быть, чтобы покупаться на такую лабуду, возмутился Элемрос, начиная тест.
“Что вы больше всего любите?”
– Шаурму, – пробормотал Элемрос и беззвучно хохотнув добавил “ с молочком”.
– “Что вы больше всего ненавидите”.
– Ласковых щенков, – продолжил издевательства Элемрос, – и фоточки котят.
– “Вы ненавидящий котят и щенков любитель шаурмы с молочком. Чтобы узнать подробности, отправьте смс на номер…”.
– Скоты, – меланхолично бормотнул Элемрос, выключая экран.
В дверь постучали и само собой не дожидаясь разрешения вошли. Это она проделывала каждый раз и, похоже, не собиралась прекращать. Хорошо хоть Элемрос прилег, как я уже говорил, на часок-другой, а потому был совершенно одет.
– Проснись и пой, юный склеротик, опять забывший завести будильник…Ух ты, да ты прямо светишься счастьем, – жизнерадостно проговорила Элли, глядя на помятую физиономию Элемроса и хлопая его по голове ершиком для смахивания пыли. – Нельзя быть таким оптимистом. Если ты уже сейчас такой, то что будет лет через десять-двадцать? Ты превратишься в брюзгу и зануду, которого никто не будет любить. Останешься без друзей и без семьи, так как твоя будущая воображаемая жена наверняка захочет себе кого-нибудь повеселее.
– Спасибо на добром слове, для начала, а потом с чего ты взяла? – поморщился Элемрос, соскакивая с кровати и заправляя футболку в джинсы. – Я про жену. Может у нее будет такой же характер как у меня? Подойдем друг другу как два куска пазла?
Уголок рта Элли поднялся вверх. Это должно было изображать задумчивость. И оно изображало, но ненатурально.
– Не думаю, – она покачала головой. – Я действительно не думаю, чтобы на вселенском огороде уродилось два таких сорняка.
– Прибереги свой ботанический жаргон для ботвы, – пробурчал Элемрос, заходя в ванную. – Я имею в виду твоего нового дружка, – добавил он как только замок на двери щелкнул.
Ответом ему был мелодичный смех. Элемрос снова вздохнул, чувствуя, тем не менее, что дурное настроение, слегка исправившееся во время теста, а потом им же испорченное, снова немного улучшилось. Таково было особое свойство Элли – студентки местного колледжа, убиравшейся у них дома по вторникам и четвергам. Она была типичным сангвиником, грустившим примерно пять секунд в сутки. Часть этой неуемной веселящей энергии обязательно передавалась окружающим вне зависимости от их темперамента, настроения и состояния здоровья.
– Правда для 13-летнего человека, – пробурчал Элемрос, заканчивая плескаться под душем, – родом из 13-го мая, нужно нечто большее, чем какая-то там энергетика.
С этими словами он решительно до красноты растерся жестковатым полотенцем и критичным взглядом окинул своего близнеца в зеркале.
Смотреть, честно говоря, было особенно не на что. Элемрос и сам это