праздношатающимся бездельником?
– Было бы неплохо, – еле слышно сказал Элемрос.
– Что, что? Я не расслышала.
– Я говорю, что уже иду.
Марта величественно кивнула и резко развернувшись на каблуках вышла из комнаты, прямая и несгибаемая, как и все ее жизненные принципы, которые она усиленно пыталась привить своему непутевому брату.
Энергично почесав себя за ухом, Элемрос принялся одеваться. Погода за окном внезапно влила еще одну ложку дегтя в бочку, в которой и без того хватало всякого помимо меда. Пошел дождь. Именно так, только что светившее вовсю солнце зарылось в тучи и сгустившаяся серость принялась хлестать водяными плетками вечерний городок. Хороший хозяин в такую погоду спрятался бы вместе с собакой дома,налил бы себе чаю с печенюшками и подремал бы в кресле или там на диване. Но это был не вариант. И не потому, что собаки у Элемроса не было.
Спускаясь по лестнице на первый этаж, Элемрос одновременно натягивал через голову джемпер и размышлял о том, что сестра наверное обладает способностью зомбировать окружающих. Иначе с чего бы это он, которому больше всего на свете не хочется сейчас идти во двор, идет именно туда и при этом даже не думает о возможности сопротивления. « И наверное, – продолжал размышлять Элемрос, застегивая куртку и усаживаясь на велосипед, – зомбирование прорезается как зуб у сестры именно в тот момент, когда рождается младший брат.»
На самом то деле он и сам был довольно ответственным и серьезным для своих лет молодым человеком. Правда некий внутренний голос, сильно похожий на голос Элли, частенько нашептывал ему, что подросткам положено быть чуть более безалаберными. Вот почему он предпочитал списывать на мистическое сестрино влияние собственную, скажем прямо, чрезмерную благоразумность.
Элемрос поглубже натянул капюшон, отбросил лишние мысли и выехал на улицу, предварительно засунув наушники плеера, вы не поверите, в уши.
В этот дождливый час Цветочная улица была пуста.
Обитатели городка, спокойно сидели внутри своих уютных маленьких и не очень домиков, выстроившихся по обе стороны извилистой улицы, действительно зарастающей всевозможными цветами ближе к лету, ну или пили кофе там, где вы уже знаете.
Элемрос старательно объезжал лужи, время от времени поправляя капюшон, вечно норовивший сползти с головы. Кстати, ехал он за частью тиража ежедневного «боевого листка», как прозвали его немногочисленные остряки городка. Это была маленькая газетенка из 4 страниц, которую холила и лелеяла местная бизнесменша в отставке, которую на пенсии вдруг потянуло к средствам массовой информации. До этого она всю жизнь торговала всем чем только можно, и весьма успешно, надо отдать ей должное. В любом другом городе ее дело прогорело бы в один момент, ну кому сейчас нужны маленькие печатные издания, тем не менее здесь, где сама атмосфера,казалось, провоцировала людей к чему-то более архаичному и традиционному чем интернет, “боевой листок” не только продолжал существовать, но и худо-бедно позволял