и в назначенный час прибыли к ресторану со своими детьми, женами и любовницами.
Их встретил высокомерный, но упредительный швейцар в синем пальто с золотыми пуговицами и высокой английской шляпе. Профессиональным движением отворил дверь, с полупоклоном пропустил гостей внутрь. Там, среди хрустальных люстр, орехового интерьера, копий выдающихся маринистов с экспрессионистами, их приветствовал учтивый метрдотель. Он был похож на Луи де Фюнеса – такой же лысый, не смотрел в глаза и постоянно что-то бормотал себе под нос.
– К господину Пятакову? – спросил он
– К нему, к нему, проказнику, – ответил Петр Захарович, удивляясь и Пятакову и тому что видел вокруг. Во многих местах побывал, но такого блеска еще не приходилось.
Театрально взмахнув руками, метр пригласил в Синий, рыбный зал заведения.
Начальник Редькин важно кивнул, неспешно, как и положено руководителю, выпятив вперед живот, последовал за ресторатором. За ним, дико озираясь по сторонам, с открытыми ртами, поспешили остальные.
Под хрустальными струями фонтана, увитого диким виноградом, рядом с апельсиновыми деревьями в кадках, их ждал шикарно накрытый стол. И чего, господа, на нём только не было! Осетрина горячего копчения, по сравнению с теми морскими и речными деликатесами, которые там находились – просто килька в томате. Нет, то были японская Фугу в грибной заливке, филе серебристой трески в соусе Ша Ча, вырезка дикого сибаса «алла романа», трюфелем и соусом из Просекко и многое еще чего. Посреди стола – две кастрюльки с супами из крабов и прочих морских гадов. Все эти названия, господа, я конечно до того ни разу и не слышал.
У начальника Редькина так выкатились от восхищения глаза, что они чуть не выпали на блюдо с Королевскими креветками по-каталонски. Но он быстро взял себя в руки, сел во главе стола. Дозволил официанту налить себе на пробу белого вина. Глотнув, благосклонно кивнул. Только после этого остальные гости с шумом начали занимать места, накладывать в тарелки всё, что попадалось под руки. Им помогали несколько официантов. Затем они почетным караулом застыли рядом, готовые в любую секунду услужить дорогим клиентам.
Осушив не торопясь, с чувством, бокал калифорнийского Inglenook Cabernet Sauvignon Napa Valley 1968-го года и отправив в рот ложечку желтой икры белуги-альбиноса «Алмас», начальник откинулся на спинку кресла, бросил на стол большую, как полотенце, салфетку.
– Позвольте, а где же наш юбиляр?
Все заморгали глазами – кажется, только теперь вспомнили ради чего и кого здесь собрались.
К Петру Захаровичу подскочил лысый метрдотель:
– Звонили. Просили передать, что задерживаются по срочному делу.
– Какое может быть срочное дело? – изумился начальник Редькин. – Вот еще новости. Впрочем, нам больше достанется, ха-ха. Налегайте, друзья, не стесняйтесь.
Ели много, пили еще больше. Блюда менялись так часто, что «друзья» не успевали