ну как же, Гаврила Семенович, дорогой вы мой человек. Но, извините, по какому поводу вы украшаете своим присутствием мой завтрак, я не понял.
– Негоже лукавить, молодой человек, – как-то по-звериному щерясь, произнес государев слуга. – Я этого особо не люблю и еще раз вам намекаю – долг платежом красен.
– Да какой к черту долг? Что за загадки? Говорите ясно, четко, к чему нести всю эту околесицу? Что вы хотите, как вас там, забыл. Понапридумывают греческих имен, а мне гадать.
– Что ж, уважаемый Калистрат Епифанович, вижу, вы несколько не в духе. Ну что ж, я, пожалуй, удалюсь. Вижу, вы меня несколько недопонимаете. Дело ваше, но шутить с собой я не позволю! Прощайте, и да хранит вас Господь, но этого унижения я вам не прощу!
И, поднявшись, Задвижский, взбесившись явным неуважением к своей особе, покинул гостиную дома Поклоновых.
«Ну и нравы», – заметил я. В мое время люди попроще общаются, и за такие ребусы морды бить надо. Я терпеть не могу скользких людей. Евреи какие-то, право слово. «Миша, ты где?» – закричал я на всю гостиную. – «Я здесь, Калистрат Епифанович», – как-то скованно подошел ко мне управляющий.
– Ну, что ты глазами хлопаешь, объясни, что хотел этот человек от меня? Ты же управляющий в этом доме, и, как я понимаю, должен все знать, быть в курсе всех дел.
– А что тут скажешь, барин? Договор действительно между вами имеется, и очень странно, что вы о нем забыли.
– Какой? Говори, не томи.
– Да дело, собственно, в том, что господин Задвижский выручил вас касаемо вашего карточного долга в обмен на одну книжицу из вашей библиотеки, которая очень может помочь Гавриле Семеновичу в каком-то важном государственном деле. А в каком – этого я знать не могу, так как мне это по чину не положено.
– В самом деле? Ну что ж, проводи-ка ты меня, голубчик, до библиотеки моей. Я так понимаю, мне предстоит большая и кропотливая работа, может, это способствует моему возвращению домой.
– Как скажете, барин, но обычно вы не пускали меня даже близко к дверям этой комнаты.
– Ничего страшного, жизнь меняется, друг мой. Вперед, нас ждут великие дела! – как-то позитивно воскликнул я, и управдом повел меня до моей усадебной библиотеки.
Глава 8
Он очнулся от того шокового состояния, в которое ему пришлось погрузиться ввиду обстоятельств, возникших в ходе его провидения. Конечности жутко затекли от веревок, стягивавших его. В голове жутко шумело от неопознанных запахов, витавших в воздухе. Но больше всего в ужас повергало то, что он не мог узнать себя, и даже куда-то пропала та вещь, за которой частенько, ради поднятия настроения, он гонялся – это его собственный хвост. Ему казалось, что он стал больше походить на своего хозяина. Но почему произошло такое превращение, он не понимал. И вообще, что нужно делать? Инстинкты тоже как-то притупились, и природа все слабее и слабее посылала свои сигналы.
А ведь раньше природа являлась для него просто кладезем мудрости. Благодаря ее подсказкам