хоть мировоззренческую. Их легче собрать в одном месте и научить говорить одни вещи. Поэтому культ возникает сам собой (чаще всего отца всех отцов) При патернальном укладе родовым союзам легко, а клану не трудно жить в любом мегаполисе. Их союзы напоминают военные группы. Они связаны круговой порукой (почти клятвой- присягой). В цивилизованных местах, где население пытается строить отношения по интересам, по культуре, по закону, в конце концов по – человек человеку друг – сосед- компаньон, клановые союзы организуются по» человек человеку чужой – соперник и враг». Все замешано на родстве или на крови. И клятвы тоже скрепляются кровью. «Родовые» народы хорошо стучат, оговаривают «чужих». Это самостоятельное избиение выскочек. Поэтому национализм в виде течения политики тут опасен.
Родители – родоплесы тоже любят смирного послушного дитя. Они как воины, а дети ведь – тыл. Строптивое непокорное дитя, рожденное в нижней касте, необходимо сломать. Заранее и любыми средствами и способами. Без этой родительской «ласки» дети обречены, обречены тут же на гибель. Строптивый сын «смирных» родоплесов обречен. Потому что выходит из семьи на конфликт: с общиной, с родом, с племенной иерархией. В любом ее виде, даже в замаскированном и современном. Касательно мужчины спасительным моментом может быть только война, как форс – мажор, когда иерархия пропадает, но сменяется иерархией военной.
Традиционные общины весьма косны. А встряхивает и перетряхивает все касты только общая беда. Кризис. Беда она как предел косности. Эту беду они создают сами конформизмом и негибкостью. Как же так? Именно мужество и дисциплина были слагаемыми успеха. Все верно. Всему свое время однако. Родоплесы видят начало, но не видят конца. Это передается из поколения в поколение. Мужество реально переходит в смирение, а терпение кончается общей тиранией, культом. Община родовая должна тоже ломать своих «детей». Поэтому некоторые путают мужество со смирением. Это не случайно. Хотя смирение есть продолжение мужества, смирение и покорность существует в социальных низах. Так смирные, прикормленные властью, в новых для себя условиях приучают к повиновению людей с низким статусом. Это было в истории. Это становится основным поведением и в современной сетке. Даже несмотря на влияние и присутствие рядом передовых культур. Передовое все конечно же принимается и перенимается, но не все. Как показывает практика, от своего опыта отношений отказаться невозможно. Система использует смирных, использует кровнородственные связи, как и раньше, как в прошлые века. Так родовая система возрождается на государственном уровне, конечно это уже не тирания и не деспотия. Но если приглядеться. Одеться ведь в модную одежду легко. Вот и система может одеться. Хотя настоящая одежда все же другая.
На современный лад цели традиционной элиты выглядят сверх меркантильными. Это и есть влияние торговой цивилизации на род. Консерватизм