и переместилась поближе к печке. Там, на деревянном полке, уже улеглась Зена. А Марфа вдруг вспомнила, что все они не ели с самого утра, а готовка – это ее прямая обязанность. И веселее как-то, если все вместе за столом…
За водой вышел Никита. Прихватил в сенях ведро, сунул под дождевые струи. Если прокипятить, то, наверное, можно будет пить. Леший вытащил свою камеру и сейчас снимал внутреннее устройство избушки. Снимал и бурчал, что мало света и видно все хреново. Семен Михайлович перепаковывал вещи, Эльза и Анжелика развешивали у печи на просушку мокрую одежду. Похоже, все смирились с вынужденной заминкой. А может, где-то в глубине даже обрадовались этой отсрочке.
Закончив с печью, Архип накинул дождевик и вышел из избушки. Прямо в грозу вышел…
Его не было почти полчаса, а Марфа волновалась уже с самой первой минуты. То и дело поглядывала на часы. Куда пошел?
Когда терпеть дальше уже не было никакой мочи, дверь наконец распахнулась, и в сени ввалился насквозь мокрый, пахнущий дождем и лесом Архип. В руках он держал плетеную корзину, чем-то доверху наполненную и прикрытую дерюгой.
– Вот, это тебе. – Он поставил корзину на лавку рядом с Марфой, сказал чуть виновато: – В погреб ходил за провиантом.
Марфа не ответила, только украдкой, чтобы никто не заметил, коснулась его мокрой руки. Архип улыбнулся одними уголками губ, отошел от стола, принялся стягивать дождевик. А Леший уже сунулся со своей камерой к корзине.
– Ну-ка, что у нас тут? Что Бог послал?
Бог послал чуть пожухшей картошки, шмат сала, приличных размеров кусок вяленого мяса, банку самодельной тушенки и пакет кедровых орешков. С такими запасами с голоду они точно не умрут. Марфа уже даже придумала, как все это приготовит. Вот только с печкой она управляться не умеет. Хоть бы не испортить. А Архип уже закатал рукава и принялся чистить картошку. От лезущего под руки Лешего он отмахнулся, но не зло, а так… для порядка. И Марфе стало совсем спокойно. Словно бы не бушевала снаружи гроза, словно бы не ждало их впереди ничего страшного. Все хорошо, все правильно. Большая семья готовится к обеду. Обычное ведь дело.
У Марфы никогда не было большой семьи, но в сердце росла уверенность, что вот именно так все и должно выглядеть. Архип чистил картошку и поглядывал на нее искоса. Вид у него был задумчивый, а из-под рубашки выглядывал уголок не то книги, не то тетрадки в кожаном переплете, небрежно засунутой за пояс. Наверное, это была важная книга, если Архип решил с ней не расставаться. Спросить бы, но ведь не расскажет…
…Солнце палило нещадно, над головой роился и гудел гнус. Отмахиваться от этих крылатых тварей Степан устал. Да и что толку – отмахиваться, когда они кругом? Забиваются в глаза и ноздри, лезут в горло, стоит только открыть рот. Оттого они с Игнатом и шли молча, чтобы лишний раз рты не открывать. А еще от усталости и волнами накатывающей злости.
Заблудились! Как они, бывалые люди, старатели с многолетним опытом, умудрились заблудиться?! Как такое вообще случилось? Степан знал как – из-за Игната, из-за чуйки