гонимый житейскими невзгодами, умер в своем родном городе в полной нищете. Девушки из борделя, где он играл на фортепьяно, скинулись, чтобы похоронить его как подобает. Однако когда денежный перевод дошел, тело уже было погребено в общей могиле вместе с нищими и другими бедолагами из тех, кого выбрасывало море или кто замерз у входа в метро.
Исключительно из принципа мсье Рокфор о Караксе не забыл. Через одиннадцать лет после того, как открыл для себя «Красный дом», он решил дать этот роман двум своим ученицам, надеясь, что загадочная книга привьет им вкус к чтению. Кларе и Клодетте тогда было по пятнадцать, в их крови играли гормоны, а в окна к ним заглядывал маняще-прекрасный мир. До того времени, несмотря на старания учителя, сестры оставались равнодушны к классической литературе, будь то басни Эзопа или бессмертная поэма Данте. Мсье Рокфор, опасаясь быть изгнанным, когда мать Клары обнаружит, что за все это время он ничего не добился от юных невежд, в головах которых гуляет ветер, отважился предложить им роман Каракса, выдав его за любовную историю, заставляющую плакать в три ручья, – в чем была лишь доля истины.
4
– Ни один из прочитанных мне прежде романов не был таким интригующим, захватывающим и обольстительным, как этот, – продолжила свой рассказ Клара. – До тех пор чтение было для меня обязанностью, своего рода данью, которую, неизвестно за что, надо платить учителям и наставникам. Я не умела получать удовольствие от текста, от открытий, происходящих в душе, от свободного полета воображения, от красоты и загадочности вымысла и языка. Все это мне открыла книга Каракса. Даниель, ты когда-нибудь целовался?
Я не смог ничего ответить: у меня сбилось дыхание.
– Впрочем, ты еще слишком юн. Но ощущение то же самое: первая искра, о которой не забудешь никогда. Мир мрачен, Даниель, а чудеса в нем скорее исключение. Тот роман доказал мне, что начертанное слово может сделать мое существование более наполненным, словно бы вернуть утраченное зрение. Так получилось, что книга, которая ни для кого ничего не значила, перевернула мою жизнь.
И именно в тот миг я буквально лишился разума, сдавшись на милость этой загадочной особы и не имея ни сил, ни желания сопротивляться ее чарам. Я страстно хотел, чтобы она никогда не замолкала, мечтая навсегда остаться в плену ее голоса и боясь, что вот-вот появится Барсело и нарушит хрупкую неповторимость момента, принадлежавшего мне одному.
– На протяжении нескольких лет я искала другие книги Хулиана Каракса, – продолжила Клара. – По библиотекам, магазинам, школам… Все впустую. Никто не слышал ни о его книгах, ни о нем самом. Мне это было непонятно. Потом до мсье Рокфора дошел странный слух, будто кто-то интересуется загадочным автором и скупает, крадет, идет на что угодно, лишь бы добыть его творения, которые тут же предает огню. Никто не знал ни что это за человек, ни почему он так поступает. Этот факт добавил персоне Каракса еще больше загадочности. Прошло