удовлетворением по обязательству». Далее п. (е) ст. 2 этого Закона определяет соглашение (agreement) как обязательство (дословно – «обещание» (promise)), соединенное с предоставленным по нему встречным удовлетворением; на этом фоне определение не просто соглашения (п. (g) ст. 2), но договора (contract) (п. (h) ст. 2) связывается с наличием у соглашения юридической силы (enforceable by law). Эти представления развиваются, в частности, в ст. 10, которая устанавливает, что договорами (contracts) признаются всякие соглашения (agreements), совершенные свободно право- и дееспособными лицами, по поводу допустимого законом предмета и за действительное встречное удовлетворение, при условии, что ничто в их содержании прямо не свидетельствует об их недействительности. И наконец, п. (f) ст. 2 через понятие consideration определяется понятие взаимных обязательств как таких, «каждое из которых составляет встречное удовлетворение друг друга полностью или в части».
Из цитированных норм, а также из иллюстраций к ст. 23 индийского Закона о договорах видно, что понятия встречного удовлетворения и предмета соглашения являются относительными. Вопрос о том, что в конкретном договоре является предметом, а что – встречным удовлетворением, будет иметь различный ответ в зависимости от того, с точки зрения какой именно стороны договора мы будем на него отвечать. Особенно ярка в этом отношении иллюстрация (а) к ст. 23, согласно которой в договоре продажи дома за 10 тыс. рупий дом является предметом договора с точки зрения продавца, но… встречным удовлетворением с позиции покупателя, а вот 10 тыс. рупий, наоборот, предметом на взгляд покупателя, но встречным удовлетворением для продавца. Как разительно это воззрение отличается не только от нашего учения о предмете и цене договора, но даже и от германской доктрины causa сделки (предоставления)!
Сказанное не надо воспринимать как призыв к наполнению российского права положениями и принципами права английского. Ни в коем случае! Речь идет только о том, что англосаксонская правовая традиция предлагает нам ответ на вопрос о том, что является отличительной чертой договора в юридическом смысле этого слова, а российская – нет. В итоге английские юристы точно знают, что той самой чертой, которая делает договор договором (превращает простое соглашение в юридически обязательный договор), является встречное удовлетворение (consideration), а российские юристы подобного знания – этакой «печки», от которой нужно «плясать» при построении всего договорного права, его принципиального стержня, скелета, базиса, фундамента, не имеют.
Отвечает ли на этот вопрос европейская континентальная правовая традиция? И да, и нет. Да – в том смысле, что ей, конечно, известны понятия эквивалента, вознаграждения и особенно предоставления и его основания (causa), причем последнее бывает трех видов: solvendi, credendi или donandi. Все эти понятия довольно близко подходят к английскому consideration (Р.О. Халфина в указанной ранее монографии так сближает их, что они у нее предстают понятиями одного порядка), но все-таки с ним не сливаются[190].